Здесь царило странное, приятное сочетание современной эффективности и старинного очарования. Встроенная техника сияла сталью и хромированными деталями. Все поверхности были сделаны из лакированного дерева. Слышался механический шум посудомоечной машины и тихое потрескивание огня в камине. Через окно лился солнечный свет, освещая виниловые обои и деревянные полы. У Линдси непроизвольно вырвался звук полного одобрения.
Уорт, стоящий у широкого стола, тут же отвлекся от своего занятия. Его пиджак сменил длинный, белый фартук с нагрудником. По лицу Уорта пробежало удивленное выражение, затем к нему снова вернулось привычное спокойствие.
— Могу я вам чем-то помочь, мисс?
— Какая изумительная кухня! — воскликнула Линдси, позволив двери захлопнуться за ней. Она обернулась вокруг, улыбнувшись на сверкающие медью чайники и кастрюли, которые висели над головой Уорта. — Сет, должно быть, очень умен, раз настолько идеально сумел смешать два мира в одном месте.
— Можете в этом не сомневаться, мисс, — уверенно согласился Уорт. — Вы потерялись? — аккуратно спросил он, вытирая руки о полотенце.
— Нет, я просто бродила. — Она продолжала ходить по кухне, пока Уорт стоял на месте и наблюдал за ней. — Я думаю, кухня — это потрясающее место. На самом деле, это сердце дома. Всегда жалела, что не умею хорошо готовить.
Линдси вспомнила йогурты и салаты, которыми питалась, пока работала в театре, а еще случайные кутежи в итальянских и французских ресторанах и редко используемый холодильник, стоящий в ее квартире. В те суматошные дни она частенько забывала поесть. О готовке даже речи не шло.
— Меня сбивает с толку любой рецепт, который сложнее запеканки с тунцом. — Она повернулась к Уорту, все еще улыбаясь. — Уверена, вы превосходный повар.
Линдси остановилась у окна, яркое послеполуденное солнце освещало ее лицо, подчеркивая тонкие кости и изящную комплекцию.
— Я очень стараюсь, мисс. Может, принести вам кофе в гостиную?
Линдси сдержала вздох.
— Нет, спасибо, мистер Уорт. Я лучше просто вернусь обратно и проверю, не закончил ли Сет свои дела.
Пока она это говорила, дверь открылась, и в кухню вошел Сет.
— Прости, что так долго.
Дверь бесшумно закрылась за ним.
— Я случайно забрела к тебе на кухню. — Бросив на Уорта краткий извиняющийся взгляд, она направилась к Сету. — Все изменилось, с тех пор, как я была здесь последний раз.
Сет и Уорт обменялись молчаливыми сообщениями у нее над головой, затем Сет взял ее за руку и вывел из кухни.
— Ну и как, одобряешь?
Она откинула волосы назад и повернула голову к нему.
— Я не должна торопиться с суждением, пока не увижу все, но я уже очарована. И я прошу прощения, — продолжила она, — что вот так вторглась в кухню. Я немного увлеклась.
— У Уорта есть определенное правило относительно женщин на кухне, — объяснил Сет.
— Да, — согласилась Линдси. — Кажется, я поняла это правило. «Держитесь подальше».
— Очень близко к истине.
Они прошлись по нескольким комнатам первого этажа. В библиотеке отремонтировали панельную отделку и отполировали ее до блеска. Во второй гостиной были содраны все обои, но работы еще не закончились. Комнаты Уорта содержались в спартанской чистоте.
— Остальные комнаты первого этажа должны быть закончены этой зимой, — сказал Сет, когда они начали подниматься по лестнице. Линдси позволила пальцам пробежаться по перилам. И как только дерево может быть настолько гладким? — Дом очень прочный, необходимы лишь незначительные перестройки, — добавил Сет.
Линдси размышляла над тем, что эти перила знавали прикосновения очень многих рук. На ее лице появилась улыбка от мысли о том, как было бы весело скатиться по этим перилам вниз с третьего этажа.
— Ты любишь этот дом, — заметил Сет, остановившись на площадке и зажав Линдси между перилами и своим телом. Они находились так близко, что Линдси пришлось задрать голову, чтобы встретиться с ним взглядом. — Почему?
Было очевидно, что ему нужен конкретный ответ, а не абстрактный. Линдси пришлось немного подумать, прежде чем она заговорила.
— Думаю, потому что он кажется таким сильным, таким непреклонным. В нем есть что-то сказочное. Он переживает поколение за поколением, эпоху за эпохой.
Повернувшись, Линдси прошлась по балкону, нависающему над первым этажом, и посмотрела вниз на просторную прихожую.
— Думаешь, Рут приспособится здесь? Примирится с проживанием в одном месте?
— Почему ты спрашиваешь?
Пожав плечами, Линдси повернулась и направилась дальше по коридору.
— Рут интересует меня.
— В профессиональном плане.
— И в личном тоже, — добавила Линдси, копируя его тон. — Ты против, чтобы она танцевала?
Он остановился у дверей и наградил ее одним из своих долгих взглядов.
— Не думаю, что ты понимаешь под танцами то же, что и я.
— Может и нет, — согласилась она. — Но, думаю, самое главное, что понимает под этим Рут.
— Она очень молода. А еще, — добавил он, прежде чем Линдси смогла возразить, — я за нее отвечаю.
Открыв дверь, он провел Линдси внутрь.
Комната, несомненно, женская. На окнах висели бледно-голубые шторы, на кровати лежало покрывало в тех же тонах. Здесь был белый кирпичный камин с латунной веерообразной решеткой. На небольшом столике стоял горшок с английским плющем. На стенах висели фотографии звезд балета. Линдси увидела плакат, о котором говорил Сет. Ее Джульетта и Ромео в исполнении Давыдова. Ее накрыло волной воспоминаний.
— Нет никаких сомнений в том, чья это комната, — пробормотала Линдси, посмотрев на розовые атласные ленты на бюро. Она взглянула на Сета, изучая его точеные черты лица. Линдси понимала, что этот человек привык видеть все с мужской точки зрения. Он мог бы с легкостью отослать Рут в школу-интернат и посылал бы ей щедрые чеки. Насколько же сложно было ему создать в своей жизни место для этой девочки и ее непростых потребностей?
— Скажи, ты добрый человек в целом, — с любопытством спросила она, — или лишь выборочно?
Она увидела, как его брови взлетели вверх.
— У тебя, кажется, есть привычка задавать необычные вопросы.
Он взял ее за руку и повел обратно в коридор.
— А у тебя настоящий талант от них уклоняться.
— Вот комната, которая больше всего должна заинтересовать твое привидение, — сказал Сет, плавно сменив тему разговора.
Линдси подождала, пока Сет откроет дверь, затем вошла внутрь.
— О, да! — Линдси прошла в центр и огляделась вокруг. — Она идеальна.
Широкие, изогнутые оконные рамы тонули в бордовом бархате, того же цвета был большой восточный ковер на полу. Викторианская мебель сверкала благодаря работе Уорта. Более идеальной обстановки для этой высокой, просторной комнаты невозможно было придумать. У подножья кровати с балдахином стоял большой сундук, на столе с обеих сторон разместились оловянные подсвечники.
— Полагаю, это потому что ты архитектор, — восхищенно сказала Линдси. — Ты отлично знаешь, что нужно делать.
Глядя на массивный камин, выложенный из камня, Линдси сразу представила себе потрескивающее в нем пламя.
Этот огонь будет реветь, шипеть и трещать во время долгих темных ночей. В голове вспыхнула картина, где она, свернувшись, лежит на большой кровати, согретая телом Сета. Потрясенная четкостью этой картины, она развернулась и прошлась по комнате.
«Слишком рано, — сказала она себе. — Слишком быстро. Помни, кто он». Линдси загнала подальше неожиданные и нежеланные эмоции. Остановившись у французского окна, она толкнула его и вышла наружу. Ей в лицо тут же ударил ветер.