— Извини, сильно вышло, — по правде говоря, Саша никогда не вкладывала столько силы в ответный удар, да и сам ментальный удар делала только пару раз под руководством бывшего наставника, запретившего самостоятельные ментальные практики. По идее, она должна была оттолкнуть разум нападавшего, а не его тело. Но вышло что вышло. Испуг, видимо, придал силы. — Аня, какого черта ты лезешь ко мне в голову?
Подруга только приложила руки к вискам.
— Сила есть, ума не надо, — пробормотала, поморщившись, Аня. — Голова теперь раскалывается.
— Извини.
— Ладно, сама напросилась. Вода ледяная.
Отражение колыхнулось, и Саша заметила, как Анина сила оплела мокрую одежду, высушивая ее.
— Не знаю я, кто тебе сказал о клятве. Но это не должно тебя пугать. Мы все — семья, и все должны защищать друг друга. Ты — не эти дуболомы из Ордена, — говорить Ане явно было не слишком легко из-за головной боли. Саша могла бы попытаться вылечить ее, но лезть к подруге без спроса было попросту некрасиво. Особенно теперь. — У тебя голова на плечах есть. Ты поймешь. Кто-то должен быть главным, иначе мы просто не можем жить вместе. У семей есть главы. Наша — не исключение. Все приходят сюда добровольно. И остаются — тоже. Клятва нужна, чтобы никто не мог навредить нам всем в погоне за своими амбициями.
— Аня, — Саша облизнула губы. Она никогда не умела вовремя останавливаться. — Клята вассалитета дает огромную власть сюзерену над вассалом. Это, по сути, рабство.
— И не меньшую власть имеют родители над детьми. Начальники над подчиненными. Саша, вопрос в том, как властью пользоваться. Кто-то должен отдавать приказы, кто-то должен принимать решение — и Андрей прекрасно это делает. Он защищает своих вассалов и никогда не будет использовать их обязательства им во вред, — в словах Ани скользило обожание. Глубокое обожание.
Смешанное со… страхом? Но страхом не боли или опасности, каким-то иным, другим страхом. Потери? Отвержения? На секунду разум Саши вновь захлестнули образы, переданные камнем. Измазанные в копоти похоти, они сменялись, не меняя своей сути, представали перед внутренним взором во всей красе. И меньше всего она вообще хотела их видеть. Как заглянуть в замочную скважину и рассмотреть то, что не предназначалось для твоих глаз.
Этот Андрей, до того бывший для Саши бесплотным образом, теперь определенно лишился всяких положительных черт.
— Ты сама скоро познакомишься с ним и поймешь, что в верности такому человеку нет ничего зазорного.
— Пожалуй, — Саша кивнула, не имея ни моральных сил, ни желания продолжать разговор. Ей надо было подумать. О многом подумать.
Аня, высушив вещи, принялась собирать принесенные снасти.
— Я вернусь домой. Тамара приготовит этот небольшой улов для нас. Отец все равно сегодня будет охотиться весь день, а мать на дежурстве. Ты идешь?
— Нет, я хочу немного побыть здесь.
— Только не купайся. Вода и правду холодная.
— Хорошо, — кивает Саша, уверенная, что ей холодная вода вреда никакого не причинит. Переживать стоило о другом.
— Бывай — Аня чуть улыбается и отправляется домой.
Саша остается у воды, рассматривая озерную гладь. Тот ритуал дал ей многое, хотя и отобрал прилично сил, которые, однако, сейчас восстановились полностью.
Ты сама пока не понимаешь что к чему, но видишь ты куда больше чем остальные. А тот, кто многое видит — многое и может. Никто тебе об этом не скажет, котенок. Все тут прикидывают, как тебя можно использовать.
О чем говорила Валентина? Не об этой же атаке, ставшей без всякого осознанного желания Саши из ментальной физической, хотя раньше она, по крайней мере по собственному разумению, не обладала никакими выдающимися способностями? Или о том, что она получила от камня? Или о чем-то еще? Вопросы, вопросы.
Много вопросов. Но пока один-единственный точный ответ у Саши был — никакой клятвы она приносить не будет. Никому. Это не свобода — это рабство. А жить в оковах она не будет. Благо, насколько она помнила объяснения бывшего наставника — клятва вассалитета, как и многие другие сложные клятвы, должна быть искренней. Без добровольного согласия вассала ничего не получить.
В любом случае стоило подождать и присмотреться к этому Андрею и всем остальным здесь. В городе ее лишат силы, и, скорее всего, убьют. И никто не вступится. Даже если убежать и попробовать начать жить заново — Орден есть везде. Рано или поздно они ее найдут. Здесь же… По крайней мере, пока местные не проявляли агрессии. Родители Ани были, кажется, к ней благосклонны, как и сама Аня. Возможно лишь до этого разговора…
Но пока все равно отступать было попросту некуда. Разве что бежать и жить в лесах в одиночестве. Но такой вариант стоило оставить совсем уж напоследок. Для начала нужно было поговорить с этим самым Андреем и выяснить у него все, что можно.
Глава 7
Андрей оказался в реальности ровно таким же, как и в подсмотренных образах: высокий светловолосый мужчина с правильными чертами лица и пронзительным взглядом. Саша даже залюбовалась им на несколько секунд, вальяжно сидящим напротив небольшого полукруга бревенчатых лавок и что-то рассматривающим у кромки леса. Голубые глаза мужчины были полуприкрыты, и, казалось, вся его поза выражала расслабленность и довольство.
Казалось — потому что с того самого ритуала здесь, под куполом защиты, Саша словно бы начала четче чувствовать Изнанку. Она не ощущала себя сильнее или мудрее, но точно могла сказать, что Отражение для нее словно бы заиграло новыми красками. И сейчас это было особенно заметно, ведь то, что было ощутимо на Изнанке, контрастировало с тем, что она видела в реальности. Андрея, так расслаблено сидящего, окружали не только мощные стены защиты, но несколько крайне тяжелых, словно бы выкованных из стали, плетений атакующих чар, готовых сорваться в полет в любой момент. А еще, хотя мужчина и был магом, а не Обращенным, где-то в глубине Отражения он был словно бы измазан темнотой. Непривычной, какой-то густой и жирной, крайне неприятно темнотой. И это было не единственной странностью. С немалым удивлением Саша поняла, что за внешней расслабленностью скрывалась предельная сосредоточенность. Настолько большая, что все на Изнанке буквально вопило об этом.
Она едва не сбилась с шага, когда поняла, откуда шла эта сосредоточенность. Маг ее боялся. Отсюда чары, отсюда настороженность, скрытая за расслабленностью, из желания отвлечь, провести, получить преимущество. Словно бы они хотя бы теоретически могли быть в одной весовой категории — адепт-недоучка, сбежавший после первой пустяковой практики, и наверняка неплохо обученный волшебник, к тому же годами являвшийся уважаемым главой магического, и не только, поселения. Как будто она вообще собиралась с ним сражаться, даже соревноваться хоть в чем-то.
— Доброго дня, — неожиданно, стоило ощутить чужой страх, как ее собственный отступил, и Саше даже удалась небольшая улыбка. — Анатолий сказал, что вы хотели меня видеть.
— Хотел, — мужчина переводит взгляд на нее, и Саша едва не отшатывается в тот момент, когда шип сканирования буквально врезается в разум, едва не сбивая не только ментальные щиты, а реальную кожу. Крайне неприятное ощущение. — Было интересно, кого Орден прислал в наши ряды.
— Орден? — Саша хмурится, пытаясь понять суть выводов мужчины. — Я уже не адепт.
— Да, я слышал красивую историю твоего появления здесь. Неплохо составлена, отдаю дань уважения тем, кто готовил тебя.
— Готовил к чему?
Кажется, на секунду этот вопрос ставит мужчину в тупик.
— Это ты мне ответь, — как бы то ни было, самообладание он возвращает быстро.
— Простите, но я не слишком хорошо понимаю, о чем идет речь. Я больше не член Ордена. Меня собирались лишить силы — минимум, возможно и убить, за нападение на человека. Поэтому я здесь, где вроде как все свободны. Я пробыла адептом не так уж и долго, и учили меня так же, как и остальных.
— И отправили к нам, желая разрушить все хорошее, что мы создали.