– Отлично! – Толя несколько раз согнул и разогнул ногу. – Черт, когда вернется боль, я с ума сойду.
– Вернется боль? О чем ты?
– Потом расскажу.
И в этот момент все пришло в движение. Выстрелы, суета, крики раненых…
Мимо Сола и Толи пробежал Вотзехелл.
– Как зажигаем, а? – весело крикнул он, и выстрелом из дробовика отправил кого-то в мир иной. – Берите пушки! Мочите падаль!
Доктор и бригадир не заставили себя упрашивать. Пользуясь общей суматохой, они смогли завладеть парой автоматов и включились в битву. Битва к тому времени имела вид следующий: Эвил и Годоворд перевернули один из столов и утащили туда сопротивляющуюся Веронику, которая из всех сил рвалась к Толе. Сами они остались там же, и вскоре к ним присоединились Вотзехелл и Вингер. К сожалению, только в Голливуде делают такие столы, которые могут служить даже защитой от атомной бомбы. В отраженном мироздании таких столов не было, равно как не было и Голливуда. Столы были крепкие, дубовые, но совершенно пулепробиваемые! Очень скоро Годоворд в придачу к ранению в плечо получил пулю в ногу и со стоном повалился на пол. Оставшиеся бойцы агрессивно ответили шквальным огнем сверху и с боков стола. Темные силы ненадолго откатились, организовав две аналогичные столовые крепости: за одним столом столпились люди дона, за другим – люди Мистера, да и сам Мистер. Оставшиеся бандиты, штук в количестве двадцати, бегали и прыгали посредине зала, уворачиваясь от грибов и пытаясь их если не подстрелить, то хотя бы раздавить. Как первое, так и второе не приносило никаких реальных плодов. Грибы рассыпались по залу и с упоением предавались делу всей своей жизни – мочке козлов. Посреди всей этой вакханалии спокойно стоял дон Ган. Он как будто даже не замечал того, что творится вокруг. Он просто спокойно смотрел в сторону окна, и даже автомат положил рядом с собой. Несколько стрел и пуль, нацеленных в него, не достигли цели. Дон все больше и больше овладевал своим новым даром.
– Как вы тут? – спросил Сол, когда они с Толей добежали до укрытия своих друзей.
– Гóда подстрелили, – отчитался Вотзехелл.
– Толян, займись!
Толя подполз к Годоворду. Рядом с ним тут же оказалась Вероника.
– Толя, с тобой все в порядке? – спросила она, схватив его за руку.
– Да, пока все хорошо.
Они быстро обнялись, и Толя занялся раненым.
– Что тут? Плечо и нога?
– Ага, – Годоворд слабо улыбнулся. – Везет мне отчаянно…
– Не страшно, пулю легко достать, только бы времени минут пять спокойного…
Тут же в столе образовался еще ряд дырок; к счастью, никого не задело.
– Терпи! – велел Толя. – Вера!
– Да? – откликнулась Вероника.
– Держи мой халат! Разорви на полосы и перевяжи. Плечо – слегка, ногу – туго, выше раны. Там, кажется сосуд задет.
– Хорошо, а ты?
– Я посмотрю, что там с доном.
Толя метнулся к столу и прильнул к одному из пулевых отверстий. Дон был виден отчетливо. Хоть стрельба и не смолкала ни на секунду, он оставался непоколебимым.
– Какого черта он там встал? – спросил Толя.
– Я почем знаю? – огрызнулся Сол, перезаряжая автомат. – Я не могу подстрелить эту гадину!
Толя улучил момент, высунулся из-за стола и выпустил очередь в дона. Никакого результата – пули словно растворились, не долетев до него. Зато Толя едва успел спрятаться за стол, как из того места, где он только что сидел, полетела каменная крошка. И словно от шока в мозгу у него открылся какой-то шлюз.
– Где Рели? – заорал он.
– Забудь о ней, – откликнулся Сол. – Она осталась там, у окна.
Толя выглянул на секунду и злобно сплюнул: у окна расположился стол людей дона.
– Не думаю, что она осталась жива, – заметил Соломон.
– Да не могла она погибнуть! – крикнул Толя. – Сколько у нас патронов?
– Мало.
– Давай по люстре!
– Зачем?
– Не знаю!
– Уболтал.
Они одновременно подняли автоматы и выстрелили по люстре. Раздался звон, полетело битое стекло. Стеклянной крошкой щедро посыпало приоконный стол и всех его защитников. Оттуда послышались громкие вопли, кто-то выскочил, прижимая ладони к окровавленным глазам. Его немедленно подстрелил Вингер.
Сама же люстра несколько раз задумчиво качнулась и вдруг упала – очевидно, одна из пуль зацепила-таки крепежный шнур. Огромный снаряд из стекла и металла, весом, наверное, килограмм в сто, летел прямо в дона, рассыпая кругом осколки стекла и электрические брызги. Толя затаил дыхание, в ожидании чуда… И чудо свершилось – дон небрежно махнул рукой, кажется, даже не задев люстру, и она, переменив направление, стремительно понеслась навстречу их столу.