Рели огляделась и увидела, что все уже вышли в коридор. Вотзефак подошел к Толе и сурово попросил:
– Доложи обстановку!
Толя коротко изложил факты:
– Этот, с позволения сказать, лорд только что зашел в спальню Рели, а теперь орет.
Вдруг из комнаты выбежал сам лорд с автоматом в руках.
– Рели, почему ты не взяла оружие на пост?! – взвыл Вотзефак.
– Я… не подумала…
Офзеринс осветил фонарем всю компанию, стремительно приближаясь к ним.
– Что-то страшное грядет! – возвестил он. – Я думаю, надо идти в лес, охотиться на извращенцев!
– Какой лес, мужик? Тут только деревня рядом, а леса только в сказках бывают, – попытался воззвать к здравому смыслу Вотзехелл.
Лорд, тяжело дыша, поводил дулом автомата из стороны в сторону, а потом встал на любимые лыжи – глаза его наполнились слезами, он уронил автомат и неровной походкой поплелся к лестнице.
– Августо! Это крах! Мы погибли! – подвывал он.
– Да уж, удружил нам Олдвайс, – сказал Вотзефак, возвращаясь в комнату.
Вотзехелл тоже пошел спать, только Синеман остался стоять в дверях своей комнаты, рядом с брошенным автоматом. Когда Толя подошел, чтобы забрать оружие, он наклонился и прошептал:
– Что, так и не сказал «люблю»?
– Какое тебе до этого дело? – устало огрызнулся Толя.
– Смотри, как интересно! – сказал Синеман и скрылся в своей комнате.
Толя с автоматом вернулся к дивану. Остаток ночи ему пришлось баюкать Рели, заснувшую от всех этих переживаний. Во сне она была еще красивее, чем обычно, её лицо было таким невинным…
– Я напишу тебе стихи, – прошептал Толя. – Обязательно напишу…
Глава 5. В которой на плечи доктора падают две проблемы, и еще неизвестно, какая из них хуже
Утром все обитатели замка собрались в столовой попить чаю. Солнце заглядывало в окна, обещая еще один жаркий день. Проспавшийся Офзеринс вел себя вполне прилично и даже извинился за свое вчерашнее поведение.
– Я ведь пить бросил! – заявил он. – Уже с утра во рту ни капли. Мой бедный Компот! Сколько он из-за меня переживает!
Лорд пустил скупую мужскую слезу. Никто на его заявление не ответил. У всех, почему-то, с утра было отвратительное настроение. Поэтому чаепитие проходило в тишине, которую нарушал лишь Вотзефак, время от времени грозно говоривший в пустоту: «Заткнись!» Видимо, ему постоянно требовалось хоть как-то выплескивать свою природную злобу.
Толя тоже чувствовал себя неуютно. Вот уже третье его утро в этом мире, а они сидят и пьют чай. Никуда не бегут, никого не спасают. Самое время заняться личной жизнью.
Толя покосился на Рели, но она была совершенно поглощена чайной церемонией и не обратила на него внимание. Тревожный знак. В голове Анатолия снова включился сектор «бред»:
– Послушайте, лорд, – сказал Толя, – а вот вы намедни про извращенцев каких-то толковали…
Рели поперхнулась чаем и закашлялась, ребята никак не отреагировали, а Офзеринс удивленно посмотрел на Толю.
– Извращенцы? Здесь? Откуда? Да и зачем?
– Просто зверски скучно! – отозвался Синеман.
Во взгляде лорда мелькнуло понимание вкупе с презрением.
– А, так вы хотите, чтобы извращенцы скрасили ваш досуг?
– Толя, ты что? – прошептала Рели.
– Да нет же! – в один голос сказали Толя и Синеман. – Надо бы уже замочить кого-нибудь!
– Ага, замочить! – включился Вотзефак. – Вы только в машинах сидеть и горазды, а как до дела доходит – так тут я.
– Да? Может, и стволы у тех козлов ты отобрал? – поинтересовался Толя.
– Все, хватит собачиться! – решительно сказал Вотзехелл. – Пойдемте лучше в деревню прогуляемся!
Все с радостью поддержали эту идею.
– Может, там и извращенцы сыщутся! – предположил Синеман.
В самую последнюю минуту Офзеринс решил остаться.
– Котик у меня тут, – трогательно сказал он. – Не могу его одного оставить.
Спорить с лордом не стали. Машину решили не брать, чтобы не привлекать ненужного внимания. До деревни было недалеко и утро выдалось прекрасным, так что против пешей прогулки никто не возражал.
– А вот интересно, пацаны из Масштаба выжили? – задумчиво спросил Вотзехелл. – Где они теперь?
– Какая разница! – сказал Толя. Настроение его ухудшилось еще более, когда он вспомнил, что в гибели Масштаба виноват только он.
– Может, они все-таки нанесут удар дону Гану?
– Ну, конечно! – язвительно сказал Анатолий.
– Что тебя так бесит?
– Больше всего меня бесит то, что надо ставить запятую после «ну» и перед «конечно»!