– Я уже заждалась! – горячо прошептала Рели, принимая Анатолия в свои объятия. Вместе им совсем не было холодно, до самого рассвета.
А Вингер еще долго сидел на берегу озера, пялясь в темноту.
– А ведь он прав, – шептал он. – Зажрался я. Уже и на любовь сверху вниз смотрю. Поэт свои стихи выстрадать должен, а я… Будто одолжение кому-то делаю…
Толя проснулся, как и заснул – в обнимку с Рели. Еще никто не встал, и он тоже решил не торопиться. Прижался к девушке поплотнее и стал размышлять. О многом и о разном. Через несколько минут зашевелился лежащий неподалеку Соломон. Он встал, зевнул, посмотрел в глаза Толе, понял его слабость и в гордом одиночестве пошел в лесок. Тут же проснулся Офзеринс. Он сел, потряс головой и вдруг, словно вспомнив что-то, вскочил на ноги. Глаза его бешено вращались в орбитах.
– Компот! Бедный мой котик! – заорал он. – Он всегда будил меня своим ласковым мурлыканьем! О, Кармелита! Кармелита, как мы могли забыть кота?
Рели открыла один глаз и поморщилась:
– Опять то же самое! Доброе утро!
– Доброе, – подтвердил Толя. Они оба встали. Остальные тоже начали просыпаться.
– Кармелита! Кармелита! Это ужасно! – рыдал лорд.
– Кто такая Кармелита? – поинтересовался Толя.
– Жена Августо! – отозвался Офзеринс.
– А что случилось с Августо?
– Он пьян! – взревел лорд, разбудив всех окончательно. – Эта скотина нажралась и дрыхнет!
Толя покачал головой, отказываясь разбираться в хитросплетениях внутреннего мира Офзеринса. Лорд тем временем упал на землю, стучась в нее головой:
– Компот! Кармелита! Компот! – выкрикивал он.
Вернувшийся Соломон с удивлением посмотрел на эту картину.
– Он что, проголодался? – спросил бригадир.
– Нет, по коту скучает, – объяснил Толя.
– А… – Соломон тоже сделал вид, что все понял, и забыл про сумасшедшего лорда. – Всем нормальным – доброго утра! Завтрака не будет по причине отсутствия продуктов. Пять минут на умывания и зарядку, потом жду всех здесь на совет!
К Толе подошел Вингер.
– Слушай, я тут анекдот придумал, – заявил он. – Собирает Маяковский у себя дома богемную тусовку. Музыка играет, танцы до упаду, а на дворе ночь. И вот стук в дверь. Маяковский открывает, а там соседи стоят. «Вы что творите?» – спрашивают. Маяковский отвечает: «Зажигаем!», а они: «Да кому оно нужно? Ночь уже, люди спать хотят!», а он: «Если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно!»
Вингер заржал и ушел. Очевидно, его гордость была восстановлена после вчерашнего фиаско.
– Что-то мне неуютно среди этой братии, – сказал подошедший Вотзефак.
– Ага, – согласился Вотзехелл. – Влипнем мы с ними, ей Богу!
– Да ладно, нормальные ребята, – пожал плечами Толя. – Местами даже толковые.
– Нас сейчас всех ищут, и я даже не знаю, лучше ли держаться всем вместе, или наоборот разделиться? – задумчиво сказал Вотзефак.
Через пять минут, плюс-минус полчаса, все собрались у кострища и выжидающе уставились на Соломона.
– Итак, – сказал он. – Наш старый знакомый, доктор Фекалиус, принес следующую информацию. Мафия, с которой мы и раньше не могли бороться, сегодня становится еще опаснее! Их главарь, дон Ган, получил от сил тьмы уникальный дар убийцы. Мы – объект охоты. У кого какие предложения?
Первым поднялся священник Годоворд.
– Слишком долго мы скрывались, – сказал он. – Я считаю, пора оправдать оказанное нам высочайшее доверие, и выступить против мафии. Мы не сможем прятаться вечно!
– Позиция понятна, – кивнул Соломон. – Следующий!
– «Следующий» положено говорить мне! – поправил его Толя.
– Тогда, может, ты и выскажешься?
– А чего бы не высказаться? Легко! Я не знаю, что делать.
– Понятно. У кого еще какие предложения?
Мнения разделились примерно поровну. Одни говорили, что надо идти на дона и погибать геройской смертью, другие, что надо спрятаться. И все понимали, что оба этих пути небезупречны. И вдруг слова попросила молчащая до сих пор Рели.
– Я считаю, что нужно воевать! – заявила она. – Но не просто так. Мы слишком слабы, чтобы противостоять мафии. И нам необходимы силы, которые можно получить только в одном, хорошо известном нам месте.
Все собрание с удивлением смотрело на отважную девушку. Она, чувствуя, что пришел ее звездный час, не упустила случая произвести лишнее впечатление – элегантным движением скинула на руки Анатолию его халат, оставшись в том самом голубом платье из коллекции лорда, гордо подняла вверх голову и шагнула вперед. Кстати налетевший порыв ветра взметнул ее волосы. Убедившись, что все смотрят на нее с восхищением, она сказала.