Филин наконец выехал на дорогу и вдавил газ до упора. В двадцати метрах впереди виднелся автомобиль Вотзефака. Толя перевел дыхание – они ушли! Проклятая деревня осталась позади со всеми своими психами и оживленцами.
– Что с девчонками? – спросил он. – О каких шахтерах ты говорил, Филин?
Филин вздрогнул, услышав слово «шахтерах».
– Черт бы побрал эту дрянь, – прошептал он.
– Фил, объясни, что к чему? Они убьют их?
– Подозреваю – нет. Шахтеры забрали только девчонок, на нас даже не покусились. Значит, им нужны именно они.
– Что за шахтеры? – угрюмо спросил Соломон.
Филин вздохнул и начал объяснять:
– Вы не знаете, но дон организовал экспедиции по выжженным землям…
– Знаем, – сказал Соломон. – Эвил говорил.
– А, ну да. Шахтеров они нашли там. Эти ребята каким-то образом перемещаются в земле. Как призраки! Они многих наших тогда под землю утащили, когда они просто легли отдыхать. Мне так и рассказывали – из земли высовываются руки, хватают тебя и тащат вниз.
– И?
– Они стащили вниз весь отряд, остался только один человек. Тогда несколько шахтеров поднялись на поверхность. Это обычные люди, на вид. Только в грязи все, на головах каски с фонарями. Они вступили в переговоры. Парень выложил им все – кто, зачем, почему. Шахтеры не изъявили желания служить дону, но согласились сотрудничать. Они вернули всех парней назад, и ушли, оставив секрет, как их вызывать.
– И как? – спокойно спросил Толя.
– Ну, это ритуал… Погоди, ты не хочешь сказать, что собираешься их вызвать?
– А ты думал, что я подарю им Рели и Веронику?
Филин, отпустив руль, запустил руки в волосы. Грузовик вильнул.
– Эй, держи баранку! – крикнул Соломон. Филин спохватился и выровнял машину.
Соломон обратился к Толе:
– Не пори горячку, мы не будем их вызывать.
– Почему?
Вместо ответа Сол повернулся к Филину:
– Как быстро эти парни передвигаются под землей?
– Почти мгновенно.
– Понятно. В таком случае, девчонки, наверное, уже у дона. Шахтеры оказали свою услугу.
– Ну и что мы теперь будем делать? – спросил Толя.
– Не знаю. Вотзефак и Вотзехелл хотят нас куда-то отвести. Посмотрим.
Толя некоторое время смотрел в окно. Мимо них проплывали деревья – грузовик ехал мимо леса. Толя рассуждал долго и пришел в ужас. Ему казалось, что в такой ситуации он сразу определится в своих чувствах, но ничего подобного не произошло. Он одинаково переживал как за Рели, так и за Веронику.
Грузовик замер. Без толчка, без скрипа тормозов – просто остановился. Из лесу выступил ангел. Толя открыл дверь и спрыгнул на землю.
– Здравствуй, Анатолий, – ангел протянул ему руку. Толя молча пожал ее.
– Ситуация ужасна, – сразу приступил к делу ангел. – Поверь, я предупредил бы тебя насчет шахтеров, но мы сами узнали о них только в последний миг. Экспедицию дона мы вообще оставили без внимания – смотрели только за вами.
– Что будет с девчонками? – спросил Толя.
– Они сейчас в крепости…
– Это мы уже поняли. Дальше что? Дон хотел вернуть Рели – зачем? А Вероника? Она ведь ему не нужна, он убьет ее?
Ангел вздохнул и снял очки. Толя с замиранием в сердце посмотрел в его глаза, сияющие небесной голубизной.
– Ты уверен, что хочешь знать это?
Толя, помедлив, кивнул.
– Take my hand, – прошептал ангел.
Толя протянул руку. Ангел легонько коснулся ее и мир, окружающий их, исчез. Они оказались вдруг посреди оживленной улицы. Мчались автомобили, ползали трамваи, суетились люди.
– Где мы? – удивился Толя.
– Мы в этом же мире, – ответил ангел. – Примерно триста пятьдесят лет назад он был таким.
Толя огляделся, сделал несколько шагов.
– Это чужой мир, – вдруг сказал он.
– Да. Для тебя – чужой. Ты не видел больших городов, и поэтому даже упадничество этого мира триста лет спустя не оттолкнуло тебя так, как это.
– Там он настоящий, – сказал Толя. – Там видишь каждого человека, а здесь – только толпа.
– Не только, – возразил ангел. – Толпа – большинство. Но есть и здесь личности. Есть огоньки настоящей любви. Страдания. Здесь есть все, надо только уметь искать.
– Зачем ты показываешь мне это?
– Вот зачем! – Ангел протянул руку, указывая на кого-то в толпе. Толя пригляделся. Там шли двое. Первый – в длинном черном плаще, черных брюках, черной футболке – это не смотря на жару. В сущности же, парень был его ровесником и даже чем-то похож. Рядом с ним шел, можно уже сказать, молодой мужчина. Ему на глаз было лет двадцать пять, волосы длинные, черные, как смоль. Одет он был в своем роде тоже неповторимо – белая шелковая рубашка, а поверх нее кожаная куртка. Плюс брюки и осенние полуботинки.