Пока Эффензи валялся в госпитале, кончилась зима. Я и ждала его возвращения, и одновременно боялась. Просто не знала, как себя с ним вести. Так, как раньше, пока пребывала в неведении относительно его статуса и родовых заморочек на Гере, уже не смогу. И что же делать? Природа возрождается ото сна, а я же впадаю в душевную спячку…
Весна на Гере началась неожиданно, слишком резко подскочила температура, и вокруг стало просто фантастически красиво от буйно цветущих образцов местной флоры. Деревья и кустарники пошли в буйный рост, белый снежный саван под ногами сменился на изумрудный ковёр шелковистой травы, а птицы соревновались, кто кого перепоёт. Хотя, меня этим уже не удивить! Даже яркие краски первых цветов меня не радовали. Под моим куполом теперь всегда будет начало лета…
Переключая внимание с невесёлых мыслей на очередное упражнение, я провела над новой грядкой рукой, зажав в ней любимую пилочку. Мне не зазорно пользоваться детским артефактом, я пока начинающий маг! Земля, тщательно удобренная возрождающими заклинаниями и изрядной долей магической Силы, тут же благодарно отозвалась, являя на свет заказанные ростки баклажанов. Упс! А почему они фиолетовые? Им зелёными положено быть! Это же не плоды! Вот интересно, они об этом не знают или я опять что-то напутала? Оригинально, креативно… но правильно ли? Придётся лезть разбираться с корневой системой!
Мне показалось или это был голос Эффензи? От удивления я выронила совок и застыла соляным столбом…
А он изменился, лицо стало более мужественным и суровым, от того и выглядит более притягательным. В синеве глаз притаилась усталость, между бровей залегла морщинка …ему так сильно досталось? Но он всё такой же высокий и сильный, почему-то в облегающем серебристом комбинезоне больше всего напоминает опасного хищника. Что делать? Как себя вести? Ждала с нетерпением, а в итоге растерялась. Комок в горле мешает не только говорить, но и дышать!
Совсем забыла! Он же через купол войти не сможет! Вот так гостеприимный дом встречает собственного хозяина! Наверное, только эта мысль вывела меня из ступора, и я, улыбнувшись, нашла в себе силы подойти ближе:
- Добра и удачи, гервальд Рун! (пытаюсь изобразить книксен, но учитывая отсутствие кринолина, а вместо него банальный купальник, - должно быть, выглядит забавно!) Эффензи, приложи свою ладонь к куполу, а я приложу свою, сняв блокировку. Твои данные автоматически отложатся в памяти защиты…
Наши ладони соединились, разделяемые только плёнкой купола. Он с тихим шелестом впустил законного хозяина. А я продолжала стоять с поднятой рукой, усиленно изображая жену Лота… Эффензи плавно скользнул ко мне…
И почему все правильные мысли тотчас же вылетели из головы, едва он оказался так близко? Почему стало наплевать на титулы и звания, как только я почувствовала обволакивающую волну радости?
Взвизгнув, я повисла у него на шее…
Эффензи
Я закружил Эйри, неуклюже наступая на какие-то мелкие огородные инструменты, прижал её к себе. За время моего отсутствия её фигурка, благодаря напряжённым занятиям физкультурой, обрела настолько привлекательные формы, что я не мог этого не оценить. Тем более, что купальник их только подчёркивал, А через комбинезон я ещё и ощущал её упругую грудь и всё остальное. О, небо! Я поймал её губы, зажмурился, и перед глазами всё поплыло. Представляю, как сейчас переливаются наши ауры, сплетаясь в одну…
А как я мечтал на лунной станции, валяясь в белой госпитальной палате, о встрече с Эйри! Мне казалось, что со времени нашей разлуки прошла целая вечность! Наверное, от безделья и тоски, я однажды решил записать каких-то две рифмующиеся строчки, случайно пришедшие на ум.
Записал! Сначала их было две, потом решил, что две – слишком мало, добавил до восьми. И тут меня понесло! И кого я из себя вообразил? Тоже мне, Мулитенарий (был у нас в древности такой поэт)! Перечитал написанное несколько раз, устыдился, порвал и выбросил в утилизатор.
Только назавтра вдруг пришло понимание, как надо было написать, чтобы самому понравилось. Пришлось по памяти восстанавливать, переписывать, дописывать, до тех пор, пока текст на кусочке пластика не стал достоин своего автора, Эффензи Руна. Только тогда я с удовольствием поставил внизу свой автограф. С удовольствием – слабо сказано. Меня распирали гордость и самолюбование. Как всегда, когда получается – и хорошо получается – что-то, чего раньше никогда не делал, но очень хотелось.