— Однако! И вся эта хрень продолжает подпитываться моей магией? — недовольно проворчал Поттер, пытаясь прекратить действие своего Люмоса Максима.
Ближайшие к нему светляки погасли, а остальные продолжали сиять, как ни в чем не бывало. Вся пещера теперь напоминала звездное небо. Видимо, не зря он вспомнил об Астрономической башне. Как бы заодно и в квиддич не сыграть.
А что? Старый хрыч встанет в кольца, а он начнет его пробивать вместо квофла Авада Кедаврами. И пусть попробует хоть одну поймать!
— Чем тебе не понравился свет, Альбус? — крикнул Поттер, обнаружив, наконец, в противоположном углу пещеры бледный силуэт директора, тьфу, блин… его императорского величества.
— Слишком резкий для меня, Гарри мой мальчик.
— Я не твой мальчик, — рыкнул Гарольд со злостью. — Ищи своего мальчика в другом месте, извращенец.
— Как ты обывательски примитивен. Любые проявления любви достойны уважения, Гарри.
— Но совсем не любые проявления достойны называться любовью, — парировал Гарольд. — Впрочем, чем больше я о тебе узнаю, тем полнее и логичнее становится вся картина. С такими понятиями Любви и Доброты твое желание оттрахать весь мир, становится понятным.
— Ты по-юношески прямолинеен и не понимаешь нюансов…
— Знаю-знаю. Снейп мне на эту тему все уши прожужжал. Что я пень развесистый и прямолинейная дубина. Но при общении с тобой мне очень хочется быть именно дубиной и бить тебя беспощадно!
— Кто же тебе мешает, мой мальчик? Попробуй одолеть своего старого учителя. Ну же, приступай.
М-да. Такого непробиваемого мерзавца фиг смутишь. Хоть ссы в глаза — все божья роса. И зачем он сам затеял с ним беседу? Не удержался, блин.
— И то верно, — проворчал Гарольд и двинулся вперед.
В отличие от своих предыдущих дуэлей и сражений, на этот раз у него было некое подобие плана. Крайне ограниченный набор имеющихся боевых артефактов заставил его тщательно перебрать все свои козыри и вспомнить слабые места. Заодно он припомнил все, что знал о Дамблдоре из чужих рассказов и что видел сам. Общая картина была сложная, но Поттер был уверен, что должен справиться. В неизвестных величинах оставалось лишь то, чем снабдила своего протеже эта чертова Чаша. Но тут гадать бессмысленно. Ясно только одно: нужно максимально воздержаться от вербальных заклинаний.
Противники неторопливо сближались.
Гарольд вспомнил поединок Воландеморта и Дамблдора в министерстве магии на пятом курсе. Тоже подземелье, только не такое дикое. Тот же рассеянный свет, правда, не в виде этой идиотской звездной ночи. И тот же белобородый маг в старомодной мантии до пят, медленно, но неуклонно и неудержимо шагающий навстречу своему змеелицему врагу. Помнится, тогда хотелось крикнуть ему: «Не приближайтесь к нему! Это опасно!». Он ведь не знал, что участвует в любительском спектакле в роли анонимной жертвы, в которую один из трагиков должен поместить декрукс-убийцу под прикрытием второго актера-комика. Кстати, так до сих пор и непонятно, зачем они разыграли это представление, когда могли просто оглушить его и провести всю процедуру, так сказать в теневом режиме. Единственным объяснением и тогда и сейчас служит предположение, что для инициации декрукса он должен был быть в полном сознании…
Гарольд остановился. Злость полыхала в нем холодным ледяным пламенем.
Дамблдор продолжал семенить. Их разделяло уже всего ярдов тридцать.
— Не приближайтесь ко мне, директор. Это опасно, — пробормотал сквозь зубы юный маг и взмахнул палочкой.
Черное лассо блестящей змеей скользнуло к Дамблдору. Тот взмахнул палочкой раз, два и, видимо, не в силах трансфигурировать оружие, созданное темной магией Блэков, взвихрил пространство вокруг себя, словно собирался аппарировать.
Но нет. Созданная им воронка лишь поймала в себя лассо и вывернула его в другую сторону от Дамблдора. Черная петля со свистом вспорола пустоту, схлопнулась и растаяла.
— Неплохо, мой мальчик, — снисходительно кивнул Дамблдор.
— Я рад, что вам понравилось, — сухо уронил Поттер, невербально добавляя к заклинанию петли заклятие множества.
Целый веер черных лент вырвался из его палочки и, закручиваясь спиралями, с разных сторон обрушился на врага. Дамблдор, весь окутанный смертоносными петлями, почти скрылся из глаз. Был слышен лишь свист воздуха, рассекаемого его палочкой и невнятные вскрики и возгласы.
— Попался, — холодно констатировал Гарольд.
Он изо всех сил держал заклинание палочкой Блэков в правой руке, а левой водил в воздухе, словно нащупывая незримые волны магии, которая на этот раз должна была подчиниться ему без магического посредника.