— Огненный Обет!
— ?
— Вы обязаны продолжать поединок, пока кто-то из вас не умрет или не признает свое поражение. Этот обет свяжет вас этим условием. Тот, кто откажется принять его — будет признан проигравшим и станет рабом победителя. Поэтому вам придется принять его. После принятия обета тот, кто скроется или прекратит поединок, не признав себя побежденным, умрет. Ваш выбор прост: победить или погибнуть, ну или попасть в пожизненное рабство. Вы сами сделали его задолго до того, как пришли сюда. Вам было это предсказано…
Поттер поморщился. Опять старая история. Свобода выбора. Или тебя вытаскивают на ристалище безысходностью пророчества, или ты сам выходишь на него с высоко поднятой головой… Стоп! Пророчество…
До Гарольда дошло, какую поразительную штуку сказал Мессир.
— Альбус! Сука ты старая! Так вот о чем было истинное пророчество? Не обо мне и Воландеморте, а о нас с тобой? Поэтому ты меня и сдал?
Директор-император в свою очередь тоже поморщился.
— Гарри, мальчик мой! Годы, проведенные в Хогвартсе, так и не привили тебе навыки культурной беседы…
— Отвечай прямо!
Дамблдор нехотя продолжил:
— Там было два пророчества. Первое о тебе и Воландеморте, а второе слишком невнятное, чтобы его можно было так уж прямо истолковать, но достаточно угрожающее по существу.
— И ты решил не рисковать. Моих родителей помог отправить на кладбище, родителей Невилла в психушку, а потом только ждал и наблюдал, у кого из двух детей проявится магическая связь или еще какое-нибудь указание на выполнение пророчеств. Так?
— Мальчик мой, ты как всегда все упрощаешь и излишне драматизируешь, хотя в целом уловил правильно.
Гарольд лишь скрипнул зубами в ответ.
Мессир неожиданно мягким тоном вклинился в их разговор:
— Прими обет, Гарольд. Другого выхода просто нет. Поверь мне.
Показалось или нет, что Мессир сказал это только ему? Похоже, Альбус не слышал последней фразы… стоит как каменный, глаза вниз опущены…
Юный маг несколько затравлено взглянул на пляшущий перед ним огонек. Опять им манипулируют. Опять им управляют. Опять он должен сражаться не потому, что решил сам, а потому, что это было кем-то и когда-то предсказано, а теперь в придачу его еще заставляют сражаться, только что не пихают в спину… заклинают именем Салазара Слизерина… божьей сущностью соблазняют… в рот бы ее нехорошо!!!
— А если мы оба откажемся от этого обета? — спросил вдруг Поттер, повысив голос.
Дамблдор поднял голову и с настороженным любопытством уставился на него…
Глава 125
…
— А если мы оба откажемся от этого обета? — спросил вдруг Поттер, повысив голос.
Дамблдор поднял голову и с настороженным любопытством уставился на него.
Мессир ничего не ответил. Он был то ли ошарашен, то ли разочарован вопросом своего бойца. Повисла пауза. Альбус, не отрывая взгляда от юного мага, сделал умиротворяющий пасс руками и уже округлил губы, чтобы что-то сказать, но тут Гарольд, словно очнулся:
— Снимаю вопрос. Я в любом случае хочу прикончить этого ублюдка!
— Гарри, Гарри, — с делано-добродушным видом отозвался директор, с трудом пряча досаду и растерянность.
Поттер впился в него взглядом и шестым чувством легилимента «взял» эту растерянность врага, как ни прятал ее тот под тяжелыми блоками ментальной защиты.
Ага. А дедушка не так уж уверен в своих силах, раз пытается ухватиться за малейшую возможность прекратить поединок. Да и не возможность даже, а лишь намек на нее.
Поттер как можно более нагло улыбнулся в лицо своему противнику.
— Придется тебе умереть, Альбус. Или, может быть, пока не поздно сдашься и ко мне в рабы пойдешь?
Ласковая улыбка была ему ответом.
— Мы с тобой позже обсудим этот вопрос, мальчик мой. Если ты выживешь, разумеется.
Старик уже оправился и вновь демонстрировал уверенность в себе и отменные манеры.
— Ну-ну, — усмехнулся Гарольд и протянул руку к своему сгустку пламени.
Тот немедленно спрыгнул к нему на ладонь и желтой змейкой скользнул в рукав мантии. Горячий комок прополз по его руке, потом по плечу, перебрался на шею и устроился там под левым ухом. Гарольд покрутил головой. Вроде не мешает.
— Ну что же ты? — крикнул он Дамблдору.
Тот вздохнул с сокрушенным видом.
— Ты не оставляешь мне выбора, Гарри.
И протянул ладонь к своей части обета.
Стоило огоньку скрыться в складках императорского рукава, как каменный пол под их ногами вздрогнул и двинулся вверх. Мимо неторопливо проплывали грубые выступы стен, медленно приближался потолок, освещенный Огнем, который по-прежнему полыхал между ними. Вскоре стало заметно, что потолок над Огнем отступает вверх, вытягиваясь в огромную трубу. Еще минут десять томительного подъема и над ними блеснул солнечный свет. Каменная порода потолка исчезла, и они оказались в круглой яме, которая медленно выдавливала их наверх. Вот дно ямы сровнялось с поверхностью земли.