— Драко, у тебя совесть есть? — напустился он на блондина. — Нафига я ритуал Верности проводил для тебя и для Джинни? Чтобы ты лазал по девкам вместе с этими долбоебами?
Гарольд был зол и в выражениях не стеснялся.
— Да погоди, ты, — пробормотал ошарашенный Малфой, — ты все неправильно понял, Гарольд.
— Учти, что я на тебя ни магию, ни время больше тратить не буду! Совесть — это тебе не гондон, чтобы его штопать каждые месяц!
— Какой, гондон? О чем ты?— офигел от натиска блондин.
— Все о том же! Всех баб в городе поимели, или остались нецелованные?
— Ничего не понимаю! — взмолился Драко. — Какие бабы? Я только билеты продавал.
— Какие билеты? — с разбегу запнулся Поттер.
— Какие-какие, обыкновенные. На лекции.
— Какие лекции? Ты лекции читал?
— Не я, а Фред с Джорджем. Они просветительством занимались, а я помогал.
Гарольд медленно остывал. Занятие, конечно странное. Особенно для близнецов, но то, что Драко ему не врет, не вызывало сомнений.
— Что еще за лекции? На какую тему?
— Это… как его… «Вред алкоголизма и культура половых отношений в сельской местности».
Гарольд обалдел. А Драко продолжил объяснения.
— Они там большой сарай сняли между кабаком и этим, как его… домом терпимости. Ну и стали отвлекать народ от низменных удовольствий и развлечений.
— И как народ? — насторожился Гарольд. — Валом повалил на ваше культурное мероприятие? Все перестали пить вино, бросили своих блядей и пошли на вашу лекцию?
— В первый вечер народу было не очень много, — охотно рассказывал Драко, довольный уже тем, что Поттер остыл, — на второй собралось больше. А вчера и сегодня просто сарай по швам трещал!
— На лекцию, значит, давка. Ага! Понимаю. Вот ведь какова сила ораторского искусства, — деланно удивился Гарольд, — ты сам-то её послушал?
— Нет. Я у калитки стоял, билеты продавал. Шумно там. Это от сарая шагов пятьдесят. Но народ там внутри время от времени ревел одобрительно, значит, понравилось.
— И почем билеты? Сколько стоит культура в массы? — быстро спросил Гарольд, ища взглядом близнецов.
— Я не силен в здешних деньгах. Увесистая такая монета серебряная. Или же золотая, но тогда маленькая. Кажется, четверть золотого называется.
Гарольд, кусая губы, отступил и примирительно произнес:
— Ладно, Драко. Извини, что я о тебе нехорошо подумал.
— Не обо мне одном, — со значением пожал плечами Малфой и с гордо поднятой головой отчалил в сторону.
Фреда и Джорджа Поттер нашел в прохладном вестибюле замка. Они сидели в уголке и раскидывали монеты на три кучки. Кучки были внушительные.
— Привет, махинаторы! Кого ограбили?
— У нас честный бизнес! Несем просвещение в массы, — хором ответили Уизли и заржали.
Гарольд наклонился. Близнецы не сразу поняли, что его заинтересовало, а когда поняли, то было уже поздно. В руках Поттера оказался извлеченный из холщового мешка компактный видеопроектор.
— Sony, — прочитал он медленно, — первоклассная техника маглов, доработанная умниками Уизли, надо понимать. И что этот аппарат делает? Лекции читает или кино показывает?
— Осторожнее, Гарольд, — с легкой паникой в голосе воскликнул Фред.
— Ты же не умеешь им пользоваться, — поддакнул ему побледневший Джордж.
— Ничего, соображу как-нибудь, — с недоброй усмешкой ответил Гарольд, развернул аппарат стекляшкой объектива на белую стену темноватого помещения и приказал, — Акцио кино!
Яркий луч вырвался из проектора и близнецы горестно застонали.
Несколько секунд обалдевший Поттер разглядывал, как голый усатый мужик своим причиндалом длиной полтора фута нанизывает жизнерадостную белокурую даму с шелковым платочком на шее, который, кстати, является единственной деталью ее туалета, а потом швырнул несчастный проектор об стену и повернулся разъяренным ликом к незадачливым культуртрегерам. В руках его неизвестно откуда появился толстый жгут длиннющей крапивы зловещего темно-зеленого окраса.
— Только не это! — ахнул Фред.
— Мамочки! — по-девчоночьи взвизгнул Джордж.
Вихрь жгучих ударов обрушился на близнецов. Гарольд загнал их в угол и беспощадно охаживал по плечам спинам и всему, что подвернется. Крапива не ломалась, не махрилась и не теряла своей злобной жгучести. Такой даже у мамы Молли на заднем огороде не росло!
— Довольно, Гарольд! Меня уже как в печку засунули! — взмолился Джордж.
Поттер кинул крапивный веник на пол.
— У-у-у-у, ё-ё-ё-ё, — подвывал Фред, держа руки так, чтобы не коснуться ими своих ошпаренных боков, — ну ты садист, Гарольд! Такого я не чувствовал с тех самых пор, как мы с братом осиное гнездо расковыряли в пятилетнем возрасте!