— Идем, сахиб.
Они спустились по каменным ступеням в подземный этаж храма. На стенах пылали огненные факелы, у дверей застыли стражники с пиками в руках. Было видно, что это место тщательно охраняется жрецами богини.
Проход вывел их в овальный зал. Вдоль стен его сидели на корточках или стояли на коленях люди. По центру на невысоком постаменте был раскинут небольшой шатер. Вход в него был прикрыт пологом.
При виде Амара и его спутников все встали. Кампания была пестрая. Совершенно дикие рожи с кривыми зубами и шрамами на щеках причудливо перемешались с вполне благообразными бородками и холеными прическами восточных мудрецов.
— Сахиб Гарольд Поттер прибыл сюда, чтобы выполнить последнюю волю Верховного жреца Амрита и решить судьбу рожденного под гневом Кали!
Взгляды аборигенов впились в них с такой силой, что Гарольд явственно ощутил на лице обжигающие лучи магии.
Амар твердыми шагами приблизился к шатру и откинул его полог.
— Заходите, сахиб.
Приглашение касалось только Поттера, но ему и в голову не могло придти, оставить Луну с этими бандитами. Они двинулись вместе. Никто не протестовал.
В шатре под потоком полыхал холодный белый шар магического огня. По углам были навалены какие-то одеяла и валики подушек, а по центру стояла детская колыбелька, накрытая разноцветной кисеей.
Глаза Гарольда прилипли к колыбельке, а по коже поползли мурашки.
— Не понимаю. Прошло всего около трех месяцев! Амар, что все это значит?
— Тигрица носит своего детеныша сто дней, сахиб.
— Что? Она вынашивала его в анимагическом облике? Чудовищно!
— У нас так принято. Ребенок получается физически сильнее. Перед родами мать обращается в человеческий облик вместе с плодом, и рожает полноценного ребенка. Сильного и живучего. А короткий срок беременности уменьшает опасности для матери.
Гарольд оглянулся на Луну, глаза у которой совсем округлились от любопытства, шагнул к колыбельке и отодвинул кисейную занавеску.
В детской люльке лежал и вздрагивал всем телом крупный слепой котенок темно-рыжего окраса.
— Кто? Что это? — срывающимся голосом спросил Поттер.
— Амрит вез дочь рожать, сахиб. У нее уже начались родовые схватки, когда на них напали. Чанда была отравлена ядом стрелы гендхарвов. Она не смогла принять человеческий облик и рожала в анимагическом виде. Человеческий облик к ней вернулся уже после смерти. Ребенок родился в своем анимагическом виде и не сможет сам обратиться в человека. По нашим законам, такой новорожденный подлежит умерщвлению, но Амрит своей последней волей оставил право выбора и решения за тобой, сахиб!
Глава 133
Гарольд застыл в растерянности.
— Я должен решить, жить ему или нет? И что потом?
— В зависимости от твоего решения. Если ты сохраняешь ему жизнь, то обязан забрать его с собой и взять на себя всю заботу и ответственность. Если нет, то мы закончим дело в соответствии с нашими традициями.
Все.
Больше выяснять было нечего. Гарольду было совершенно не интересно, топят здесь неправильных котят или душат. Такой выбор для него изначально не существовал. Этот звереныш, этот клочок беспомощной живой плоти отныне стал его ношей и его головной болью.
Гарольд встретился глазами с Луной. В ее взгляде он прочитал столько мольбы и надежды, что тянуть с ответом было просто нелепо.
— Я решил сохранить ему жизнь!
Амар вздохнул.
— Вряд ли ты понимаешь, на что согласился. Тигр, наделенный магическим даром, может превратиться в твой кошмар и кошмар твоего рода. А осознание им своей ущербности по отношению к людям превратит его со временем в монстра! Но ты сделал свой выбор! Думаю, на это и надеялся Амрит. В чем, в чем, а в даре провидения нашему Верховному жрецу было не отказать. Он и смерть свою предвидел, только не смог понять, откуда будет нанесен удар.
Жрец повернулся и, выйдя из палатки, громко выкрикнул фразу на незнакомом гортанном языке. Шатер исчез, открыв колыбельку всем взорам. Все местные повскакивали на ноги и хором затянули какой-то варварский речитатив, с многократными повторами фраз и дикими выкриками по завершению каждой строфы или куплета.
— Что это значит?
— Они поют заклятия Изгнания богини Кали, чтобы зверь никогда не вернулся в Индию.
Меж тем от холодного воздуха «страшную зверюгу», свернувшуюся пушистым комочком на тощей подстилке, начала бить крупная дрожь.
Луна быстро подошла к колыбельке, нащупала носик котенка и решительно заявила:
— Он совсем замерз. Хватит издеваться над маленьким! И не стыдно вам, такие большие и бородатые собрались толпой, чтобы смотреть, как малыш, потерявший маму, мерзнет в этом мерзком подземелье! Он же может простудиться! Гарольд, мне скоро потребуется рожок с теплым молоком, попроси уважаемого Амара распорядиться. А сейчас я буду отогревать маленького. И пусть эти люди поют потише. Может быть, они знают какую-нибудь колыбельную песню? Это было бы очень кстати.