Здесь, впрочем, возникает новая трудность: сам А.Дикий признает, что «об «украинцах» тогда не знали»: «слов «украина» и «украинец» тогда еще не было»; «об «украинстве» тогда только начинали говорить и в политический обиход это слово тогда еще не вошло… Так же в отчетах Галицкого сейма и Венского парламента группа депутатов-галичан всегда называемая «русскими» или «русинами», но никогда «украинцами» … «Украинство» же в современном смысле этого слова появляется в политической жизни Галиции только в конце 19-го века, точнее к концу 80-х годов»… [146].
Спрашивается: как же могли Русские использовать для себя новое (и более правильное с точки зрения А.Дикого) название «украинцы», если оно появилось только в «конце 19-го века»? Воистину «умный» автор «Неизвращенной истории…» ставит перед сотнями поколений наших «глупых» предков неразрешимую задачу!).
А может быть, под термином «русские» галичане понимали нечто такое, что совсем не связано ни с Русским Народом, ни с Россией? Да нет, А.Дикий отвергает подобное предположение: «В 1865 году ведущая газета Галичины «Слово» … открыто выступила с формулировкой культурно-политических настроений Галицкой Руси. Она доказывала, что галицкие «русины» и великороссы – один народ, а язык «русинов» – незначительное отклонение от русского языка и отличается от него только выговором; от Карпат и до Камчатки существует только один русский народ; а в создании литературного «русинского» языка нет никакой надобности, ибо уже существует только один русский народ и готовый русский литературный язык…
Все это настолько неоспоримые факты, что не только их отрицать, но и ставить под сомнение не решается даже позднейшая «украинская» сепаратистическая историография» [147].
Итак, даже самостийники не могут отрицать того, что в Галиции, признанном центре украинства, вплоть до конца XIX в. жили Русские, а об «Украине» и «украинцах» в ней ничего не знали. Как не знали о них и в остальной Малороссии. И это, действительно, неоспоримый факт. Почему же в полном противоречии с ним автор «Неизвращенной истории…» делает следующий вывод: «В подкрепление же своего утверждения о праве считать себя преемниками государственности Киевской Руси украинские сепаратисты приводят тот факт, что колыбель Киевской Руси – Приднепровье населено украинцами. Факт, несомненно, неоспоримый» [148]. Как же так: два взаимоисключающих факта – и оба верны? В этой алогичности четко проявляется творческая установка А.Дикого: держаться пресловутой «золотой середины» или иначе: «и нашим, и вашим». Поддержим и «шовинистов-сепаратистов», и сторонников единства Русской Нации, а читатель пусть сам решает: кто прав и на чьей стороне истина. Такой вот «объективизм».
Запутавшись в «русских-украинцах», «русском (украинском)», А.Дикий совершенно неспособен дать верную оценку даже тем событиям, современником и непосредственным очевидцем которых он являлся. Например, подводя итоги революции и гражданской войны в России (а он в это время находился в Киеве), замечает: «сепаратисты под словом «украинец» понимают только своих политических единомышленников; всех же остальных уроженцев Украины, даже чистых украинцев по происхождению, которые стоят на позициях единства России и общерусской культуры, они презрительно называют «малороссами» и «несознательными».
Революция и гражданская война показали, что среди населения Украины эти «малороссы» и «несознательные» составляют подавляющее большинство» [149].
В данном случае сепаратисты абсолютно правы, ведь «украинец» – понятие политическое, а не этническое, потому и объединение происходит не по принципу крови, а в силу единства убеждений, базирующихся на патологической ненависти к России и Русским. А кто не имеет таковой, тот, конечно же, не «украинец», хоть бы он и жил в Малороссии со времен первых Рюриков. Он «малоросс» и «нэсвидомый». А.Дикий не понимает этой глубинной связи русофобии с украинством потому, что убежден в существовании отдельной «украинской народности» и, полагает, что наряду с «шовинистами-сепаратистами» имеются еще и некие «чистые украинцы», выступающие «за единство России».
Подобная слепота автора «Неизвращенной истории…» вообще-то удивляет, ведь он сам, излагая историю Галиции, очень скрупулезно воспроизводит фактический процесс появления «украинцев» на Русской земле, где «до конца XIX в.» даже слова такого не знали. Вот 25 ноября 1890 года в Галицком сейме представитель «Русского клуба» (объединившего 16 депутатов-«русинов») Юлиан Романчук вместе с другим депутатом А.Вахняниным (оба, кстати, учителя «русской» гимназии, т.е. государственные служащие Австро-Венгерской Империи) выступили с заявлением, что население Галицкой Руси не имеет ничего общего ни с Россией, ни с Русским Народом и свято хранит верность австрийским Габсбургам и католической церкви. Только с этого момента предатели и отщепенцы начинают усиленно пропагандировать свое самоназвание –«украинцы» и в 1895 г. при новых выборах в сейм место «русских» депутатов занимают уже «украинские». Власть усиленно поддерживает вновь возникшую политическую партию: «украинцы» получают места в местной администрации, лучшие приходы, их издания, библиотеки, клубы, учебные заведения, кооперативы щедро финансируются из государственного бюджета. Не за красивые глаза, конечно. Иудам приходится в поте лица отрабатывать свои 30 сребренников. Украинский депутат Барвинский точно формулирует задание: «каждый украинец должен быть добровольным жандармом и следить и доносить на москвофилов», т.е. тех Русских, кто отказывается признать себя «украинцем».
Доносами дело не ограничивается. Русские подвергаются политическим преследованиям и экономическому давлению. Предоставление кооперативных ссуд нищим, малоземельным Русским крестьянам обусловливается их согласием признать себя «украинцами». Многие, находясь в безвыходном положении, соглашаются. Над несогласными устраивают расправы и показательные суды с обвинением в «антигосударственной деятельности».
Особое внимание молодежи. Открываются школы, семинарии, несколько кафедр при Львовском университете. Доступ к среднему и высшему образованию и занятию соответствующих должностей исключительно для «украинцев».Русских выталкивают на социальное дно. Это действует. Во многих семьях у Русских родителей неожиданно появляются дети-«украинцы». Разделением охвачены целые села, часто оно сопровождается кровавыми эксцессами. А с началом Мировой войны (август 1914) на Русских обрушивается беспощадный террор , их убивают прямо на улицах, множество гибнет в концлагерях. Инициаторы и активные участники этого беспрецедентного зверства – «украинцы». А.Дикий откровенно рассказывает и об этом. (Правда, название «украинцы» закавычивает, по-видимому, для того, чтобы читатель отличал этих плохих и подлых «украинцев» от столь любимой им «украинской народности») [150].
Итак, автор «Неизвращенной истории…» без всяких прикрас описывает процесс мутагенеза «украинцев» в Галиции в период с 1890 г. (когда о них еще ничего не слыхали) до 1917 г., когда они уже оформились в достаточно многочисленное сообщество, успевшее запятнать себя множеством кровавых и жестоких преступлений против Русских людей, нередко своих односельчан, соседей и даже родственников. Показывает и методы, посредством которых взращивалась эта псевдоэтническая популяция: подкуп, предоставление «теплых местечек», возможность получить образование или финансовую поддержку, а если это не срабатывало: моральный и физический террор, - именно при помощи подобных средств польские и австрийские власти рекрутировали представителей новой «народности» в Галиции.