Наконец Эрика решила, что Сантиоль хотела бы закончить начатое, и заставила себя выйти из ступора. Она должна быть сильной. В конце концов, она наследница герцогства. Не годится предаваться скорби, когда до Адро еще несколько дней пути и многое поставлено на карту.
Скоро они миновали высокогорные перевалы и спустились на Янтарные равнины. Казалось, что поля и пастбища равнин, известных как житница всего Девятиземья, бесконечно простираются до самого горизонта. Эрика была рада избавиться от снега, пусть осенний воздух и оставался холодным. Норрин молчала, избегая взгляда Эрики.
Северный тракт вился вдоль подножия гор, откуда открывался вид на равнины, и забирал на север к Будвилу.
Будвил стоял между двух огромных каменных монолитов в месте, где горная цепь прерывалась большой долиной. Нижняя Адра, вытекающая из Адроанского озера, несла свои воды через город и питала Янтарную равнину. Карета пересекла реку в сумерках и начала плавный подъем длиной в милю к воротам Будвила. Ветер усилился и словно продувал стенки кареты насквозь. Эрика, высунувшись в окно, разглядывала огоньки на городских стенах.
Скоро они будут в Адро, вне досягаемости Никслауса и его Гончих. Наконец в безопасности.
Она посмотрела на Норрин. Девочка крепко спала в уголке кареты, завернувшись в меха. Она вздрогнула и застонала. Эрика поправила мех у нее на плечах. Да. Это того стоило. Девочка — пороховой маг, ее сестра по магии в стране, где быть пороховым магом означает смерть, если тебя не защищает имя могущественной семьи. От мысли о смерти Сантиоль Эрике стало не по себе. Она надеялась, что наставница осталась бы довольна, если бы увидела, что они наконец добрались до безопасного места.
— Миледи! — крикнул Доминик. — Позади всадники! Скачут быстро!
Эрика высунула голову из окна и посмотрела назад. Всадники, по меньшей мере десяток, с факелами в руках. Расстояние быстро сокращалось.
Гончие? Бандиты? Это мог быть кто угодно.
Напряжение в груди Эрики угрожало перерасти в настоящую панику. До ворот Будвила всего несколько сотен ярдов. Она зашла слишком далеко, чтобы проиграть сейчас.
— Быстрее!
Доминик погнал лошадей в галоп, и карету затрясло по грязной дороге.
— Что случилось? — Норрин проснулась от внезапного толчка.
Эрика не ответила. Она не отрывала глаз от ворот Будвила, мысленно подгоняя карету. Бросив взгляд назад, она обнаружила, что всадники приближаются слишком быстро. Они настигнут их прямо у ворот города, то есть еще на землях Кеза.
— Норрин, когда скажу, выпрыгивай из кареты.
Глаза девочки расширились.
— Как можно быстрее беги к канаве. Она глубокая и скроет тебя от факелов. Не издавай ни звука.
Норрин храбро кивнула.
— Доминик, — окликнула Эрика. — Останови карету.
— Вы уверены?
— Сейчас же!
Доминик торопливо натянул поводья, и Эрика взяла Норрин за руку.
— Выходи слева, быстро.
Девочка открыла дверь и без колебаний скрылась в канаве. Эрика взяла себя в руки, закуталась в меха и с показным безразличием откинулась на спинку сиденья. Через несколько мгновений раздался стук копыт, всадники окружили карету и начали кричать на Доминика.
Дверь кареты резко распахнулась, и Эрика встретилась глазами с герцогом Никслаусом. На кончиках его пальцев в перчатках плясало магическое пламя, отбрасывая тени на лицо. Эрика отшатнулась.
— Милорд Никслаус, это вы? — спросила она.
Пламя исчезло. Герцог сорвал с Эрики одеяло и перевернул кучу меха в другом углу.
— Почему вы погнали, когда увидели нас?
— Милорд? Вы меня жутко напугали. Мы думали, на нас опять напали разбойники.
— Где она?
— Кто?
Никслаус гневно сжал челюсти. Исчезли любые намеки на вежливость и обходительность.
— Вы прекрасно знаете кто.
— Не знаю! — Сердце Эрики колотилось как сумасшедшее. Она стискивала руки, чтобы они не дрожали. — Если вы ищете Сантиоль, то ее, а также Тирела, одного из людей моего деда, убили разбойники на перевале.
В ее голосе прорвалась паника, и Эрика заставила себя заплакать, как женщина, которая вот-вот впадет в истерику.
Сейчас единственный выход — делать вид, что она ничего не знает.