– Что ж, у меня больше нет вопросов, господин министр, – нехотя подчиняется Янг и недовольно поджимает губы.
Мерлин Великий, да если бы не Кингсли, она бы Гарри вместе с мантией сожрала! И откуда, интересно, столько агрессии? Может, она тоже когда-то враждовала с его отцом? Да нет, это вряд ли, у них разница в возрасте лет десять. Хотя, нельзя не признать, что она в чем-то права. Если бы я узнал, что человек, которого я считал преступником, на самом деле спас мне жизнь, меня бы совесть пинками погнала благодарить и просить прощения. Иначе я бы этому человеку потом просто в глаза смотреть не смог. И что это еще за долг жизни отцу Гарри?.. Мерлин, ну конечно! Фактически Джеймс Поттер действительно спас его, вытащив из Воющей хижины! Ага, и заодно дал понять, насколько его жизнь никчемна… Хорош долг жизни, ничего не скажешь! И откуда, интересно, Гарри вообще это взял? Хотя чего я думаю, кто у нас считает, будто имеет право за других решать? Чтоб ему вечно в аду гореть, этому старикашке!
– Можете занять свое место в зале суда, мистер Поттер, – разрешает Кингсли, задав Гарри еще несколько общих вопросов.
Гарри с несчастным выражением лица плетется к своей скамье. Многочисленные зрители провожают его глазами.
– Господин министр, – подает голос мадам Янг. – Вы говорили, что есть еще один свидетель.
– Да, – подтверждает Кингсли, – для дачи показаний вызывается Невилл Фрэнк Лонгботтом.
Я поднимаюсь со скамьи. Те, кто не в курсе дел, изумленно таращатся на меня. Оно и понятно – все-таки Гарри у нас главный герой войны, логично, что именно он должен быть ключевым и последним свидетелем. И тут вдруг я непонятно откуда взялся.
Сидеть на жестком стуле еще неудобней, чем мне казалось. Металлические перекладины врезаются в спину, сиденье слишком жесткое. А ведь допрос, чует мое сердце, затянется надолго.
– Скажите, мистер Лонгботтом, – произносит Кингсли после окончания стандартных речей, – чем вы занимались в Хогвартсе после смены руководства?
– Возглавлял армию сопротивления, господин министр.
– Какие функции выполняла эта армия?
– Мы сопротивлялись диктатуре Кэрроу, – объясняю я. – Всячески мешали им, подстраивали ловушки, выводили их из себя.
– Профессору Снейпу было известно о вашей деятельности?
– Да, господин министр. То есть, сначала я думал, что он ничего не знает, но с тех пор, как мы начали сотрудничать…
Мысли путаются. Кажется, мои показания еще сумбурней, чем показания Гарри.
– Как скоро после начала учебного года вы начали сотрудничать с профессором Снейпом, мистер Лонгботтом? – приходит мне на помощь Кингсли.
– Еще осенью, сэр, – отвечаю я. – После смерти профессора Дамблдора я, как и все остальные, считал профессора Снейпа предателем. Но через некоторое время догадался, что он на нашей стороне. С тех пор мы начали сотрудничать.
– В чем заключалось ваше сотрудничество?
– Я докладывал профессору Снейпу обо всех наших планах и задумках, – поясняю я. – Он давал советы и прикрывал нас.
– Тем не менее, студенты часто подвергались пыткам в стенах школы, – замечает Кингсли.
– Профессор Снейп не вездесущий, – со вздохом говорю я, – он просто не мог оградить нас от всего. Да и у Кэрроу нельзя было вызывать подозрений. Они не блещут умом, но все-таки не совсем идиоты. Тем более, он в первую очередь старался защищать девочек.
– Он не пытался пресечь вашу бурную деятельность? Ведь всем было бы проще, если бы вы не оказывали сопротивление Кэрроу, – снова влезает в допрос неприятный обладатель пышной растительности над верхней губой.
– Кэрроу – садисты, – возражаю я. – Им просто нравилось нас мучить. Если бы мы не сопротивлялись, они бы решили, что им удалось нас сломать. Профессор Снейп хорошо знал, что представляют собой эти двое, поэтому считал, что мы должны давать отпор.
– То есть, эта ваша армия сопротивления была его идеей? – не унимается усатый.
– Да нет же! – раздраженно говорю я. – Армию Дамблдора – так мы назывались – организовал Гарри еще в девяносто пятом. Тогда мы только тренировались, изучали ЗОТИ. А после смены власти решили снова собраться. Профессор Снейп здесь не при чем, он просто помогал нам, чем мог. Например, давал мне нужные зелья. Ребятам я, конечно, говорил, что беру ингредиенты у профессора Спраут и сам все готовлю. Пару раз я делал вид, что краду зелья у профессора Слагхорна. Важно было сохранять тайну, поэтому мне приходилось обманывать друзей. Это, конечно, неприятно…