Коммунистические руководители заботились не о народе, а о прибыли. Говорят, при следующем генеральном секретаре, Черненко появилась и какая-то «Бендерская водка» за 3 рубля 60 копеек.
Страна безудержно спивалась.
Однако с приходом к власти М. С. Горбачева начались новые веяния. Под давлением русской общественности были введены ограничения на продажу спиртного. Были установлены «зоны трезвости» – целые районы, где перестали продавать спиртное. И «время трезвости», резко ограничившее часы торговли спиртным.
Результаты оказались просто поразительны. По данным ВОЗ, когда в России были введены ограничения продажи алкоголя, средняя продолжительность жизни увеличилась на восемь лет. И это не потребовало дополнительных вливаний в сферу здравоохранения. В результате, как бы ни ругали антиалкогольную кампанию подкупленные алкомафией журналисты и деятели культуры, она сберегла жизнь приблизительно 700 тысячам россиян. Да и заболеваемость снизилась. Прогулы снизились на 3040%. Повысилась производительность труда. В сберкассы поступило денег больше, чем обычно, на 46 миллиардов рублей (в советских деньгах, когда рубль был в 100 раз дороже нынешнего), увеличилось поступление на многие миллиарды от продажи неалкогольных и других продуктов и товаров.
Такова правда. Что же касается выдуманного врагами трезвости «факта», будто сахара стали больше потреблять для производства самогона, то по статистике никакого увеличения потребления сахара в эти годы не было.
Эффект от этого Указа оказался настолько благотворным для народа, что алкогольная и вся торговая мафия забеспокоились. Продажные борзописцы и средства массовой информации стали вопить, что народ чуть ли не готов восставать, требуя увеличения продажи водки.
Что касается того, что «стали вырубать виноградники», то, как я уже говорил, это была очередная провокация. В постановлении было сказано, что в период, когда перезревшие лозы заменяются молодняком, необходимо больше сажать сладких сортов, для потребления винограда в свежем виде.
Мафия, снимая один процесс – уничтожения старой посадки, не показывала второй – посадки молодой лозы и кричала на весь мир, будто идет сознательное уничтожение виноградников. То есть это был очередной трюк алкогольной мафии.
Начатая в 1986 году кампания уже к 1988 году стала проваливаться. Мы помним всплеск самогоноварения. Помним и народный ропот, подогреваемый средствами массовой информации и антирусски настроенными деятелями культуры, совершенно напрасно именовавшими себя «демократами». Поскольку само слово «демократия» означает «власть народа», то есть большинства. Большинство составляет русский народ (в настоящее время 80% населения – русские). А эти «демократы» нисколько не стеснялись ни своих антирусских настроений, ни своего нерусского происхождения. «Патриотизм может быть и у кошки», брезгливо говорил Булат Окуджава о русских и, наоборот, буквально ныл о своей любви к заселенному инородцами (после того, как расстреляли его коренное население – русские дворянские семьи) Арбату. «Ах, Арбат, мой Арбат, ты мое Отечество» и «ты моя религия». Удивляюсь, за что лютому русофобу и антипатриоту поставили памятник на Арбате? Видимо, ставили такие же, как и он, русофобы и антипатриоты. Да и уродлив этот памятник, на черта похож.
К сожалению, к числу «демократов»-русофобов относился в то время и поэт Евгений Евтушенко. Чего стоили хотя бы его стихи «Русские коалы» и «Афганский муравей»?! Он тоже яростно выступал против трезвости и хвалился тем, что употреблял спиртное. Правда, иногда Евтушенко строил из себя патриота: «Моя фамилия – Россия, а Евтушенко – псевдоним». По этому поводу кто-то из его недругов ответил ему эпиграммой:
«Залив вином глаза косые, Ты молвил, глупостью томим, Моя фамилия – Россия, А Евтушенко – псевДоним. Тут явно виден лишний градус. Давай ладком поговорим. Твоя фамилия, брат, Гангнус. А Евтушенко – псевДоним».
Эти антирусски настроенные деятели культуры и журналисты подняли настоящую истерию вокруг ограничений на продажу спиртного, пытаясь вызвать у народа недовольство советской властью и исподволь подготовить ее свержение. Еще несколько лет шли «арьергардные бои»: правительство сдавало одну позицию за другой. Все кончилось осенью 1991 года, после так называемого августовского путча, Беловежского сговора и распада Советского Союза. После этого правительство, по сути, отказалось от государственной монополии на продажу спиртного, и города России оказались заваленными бутылками с дешевым алкоголем. По сравнению с ценами советского времени спиртные изделия стали продаваться совсем дешево, если сравнивать со стоимостью продуктов питания. Возможность пить, колоссальное количество вина, его повсеместное распространение и доступность как по цене, так и по возможности купить в любом месте и практически в любое время – вот что произошло.