Я отдышался, найдя ритм ходьбы, дарующий наибольший комфорт при движении. Аккуратно перешёл дорогу, миновав автобусную остановку, где собралось слишком много людей, чтобы надеяться занять сидячее место. Тут и в автобус не всегда можно залезть, повисая на последней ступеньке, выжимаемый дверьми, складывающими перед твоим носом. Я сейчас не в том состоянии, чтобы бороться за место под солнцем, мне бы более спокойную обстановку. Поэтому иду дальше, ускоряя шаг, наблюдая за пролетающими мимо перегруженными автобусами, уносящими счастливых пассажиров в сторону моего дома.
Следующая остановка - тоже много людей. Тут уже есть шанс зайти в автобус, но сесть получается у самых расторопных. Я было попытался оказаться в числе первых, но меня тут же оттолкнули, переместив из начала в конец очереди. Нет тех сил, которые должны быть присущи молодым. Впрочем, не мне говорить о молодости. Возраст не критичный, но он даёт о себе знать. Каких-то пять лет назад после смены можно было чувствовать себя совершенно адекватным, но теперь усталость всё чаще накатывает на организм, не позволяя ему восстанавливаться на ходу. Старость не за горизонтом! Опять в мою голову лезут депрессивные мысли. Похоже, я стал осознавать завершение рабочих суток... главное, выспаться, и выспаться ещё раз ночью. Только тогда я вновь стану способен видеть прекрасные стороны жизни, воспринимая всё в радужных оттенках. Сейчас такого нет, мне очень плохо на душе, о чём трудно рассказать человеку, что никогда не пытался смотреть на жизнь после затянувшегося столкновения с мрачным миром надуманных болезненных состояний.
Перехожу ещё одну дорогу, двигаясь дальше. Впереди километр пути по неровной, вытоптанной пешеходами обочине вдоль дороги. Иду туда только из-за конечной остановки. Можно махнуть рукой, останавливая автобус. Я так и сделал несколько раз - никто не остановился. Хочется упасть в сугроб и заснуть либо найти кучу снега побольше, выкопать в ней углубление да засыпать вход, чтобы уж там забыть о пробирающем холоде. Пустые желания для больной головы отметаются по мере поступления. Разламывающиеся от соприкосновения с солнечным светом глаза приходиться прятать в ногах, взирая не на дорогу вперёд, а на собственные ботинки, ровной поступью вышагивающие по хрустящему снегу.
Долгий путь домой никогда не бывает быстрым. Конечная остановка редко бывает пустой, тут такие же люди, что решили ехать сидя. Тут тоже могут оттолкнуть, но я постараюсь собрать все силы в кулак, пытаясь урвать свой кусок мягкого кресла.
Кажется, все автобусы уехали, поскольку ожидание затянулось, а количество людей стало заметно больше, нежели было к моменту моего прибытия. Конечно, в цивилизованных местах принято выстраиваться в очередь, но это такой больной для общества вопрос, что все давно решили брать всё штурмом. Вот и сейчас люди терпят, чтобы кинуться на автобус, раскачивая его из стороны в сторону. Кто окажется нерасторопным, того могут легко затоптать. Как-то не хочется оказаться под чьими-то ногами, да быть расплющенным о стены автобуса тоже нет желания. Я постараюсь влиться в центр потока, который меня сам занесёт в открытые двери.
Подъезжающий автобус толпа встретила волнообразным движением: каждый хотел оказаться поближе к тому месту, где остановится автобус, чтобы не лишиться заслуженного места. Мне повезло, когда двери распахнулись прямо передо мной, а подпирающая сзади толпа, помимо моей воли, всё-таки внесла меня внутрь. В узком проходе двое разойтись могут только при обоюдном согласии, поэтому тут я спокойно продвинулся в хвост салона, садясь в самый угол, где я не буду никого видеть, и меня не будут видеть. Я сжимаю пакет с остатками еды покрепче в руке, ощущая всё большее чувство покоя, вошедшего в моё тело со стороны подошвы ботинок, разливающееся постепенно, заполняющее сперва все суставы, погружающее мозг в расслабленное состояние.
Автобус тронулся с места. Не всем удалось сесть, им остаётся только посочувствовать. Дорожная тряска поможет мне скорее заснуть, но пока я взираю на улицу за стеклом, отвоевав у стекла крохотный кусочек, мгновенно затягиваемый снова. Далее бороться с изморозью уже не было сил. Я закрыл глаза...
В любом месте страны, в любом городе и в любом селении в данный момент трудятся сотрудники скорой помощи, сталкиваясь с клиентами разного рода, которые чаще всего не испытывают никаких чувств к тем людям, здоровье которым они готовы передоверить. Какие бы условия труда ни создавались и какие бы требования ни предъявлялись, нужно оставаться честным перед самим собой. Спасти жизнь всё равно невозможно... жизнь имеет свойство обрываться в самый неподходящий для этого момент. И с этим надо смириться.