Отодвинув Лери в сторону, я стал искать на ошейнике замок. Вот он, сложное сочленение, требующее специального ключа. Мне такой не открыть… Тут нужен Гевор, способный за несколько минут вскрыть любой механизм. Где же он шляется?
— Ты не испугаешься, если я ненадолго оставлю тебя с ней? — спросил я Лери.
— Конечно нет, — удивилась она очень по-взрослому. — Это же моя мама.
— Никуда не уходите, — сказал я максимально строгим голосом. — Я приведу того, кто сможет снять ошейник.
Гевор нашелся не сразу — его занесло аж на противоположную окраину леса.
— Хитрая штука, — задумчиво пробормотал он, осматривая ошейник. Рысь, сидевшая до этого неподвижно и покорно, увидев его, зашевелилась и заворчала. — Так просто и не снимешь.
В конце концов он снял его, заметно манипулируя силами. Эрлен вздрагивала и щерилась от его действий, но вырваться не пыталась — то ли понимала, что ей пытаются помочь, то ли настолько обессилела, что сопротивляться уже не могла. Какое-то время она недоуменно вертела головой, словно пробуя свободу, а потом медленно трансформировалась, сразу же повалившись на землю. Лери со всхлипом бросилась к ней, и какое-то время они обе лежали, обнявшись и поливая друг друга слезами, а мы, два циничных поживших мужика, смутились и отошли в сторону.
— Ну все, хватит, вставайте, — проворчал Гевор через какое-то время. — Земля сырая. Пошли домой.
Добравшись до замка, в первую очередь Эрлен бросилась в ванну. Пока мы летели, я заметил, что ей трудно дается человеческая речь и она очень смущается своего нелепого вида. Убедившись, что за ней есть, кому присматривать, я увел жаждущего поговорить Гевора домой. По дороге во Фьерхольм он переключился на ошейник, комментируя, кто и как его мог изготовить.
— Без элементалов не обошлось, — заявил он. — Кроме того, тут приложили руку или наши — техноасы, или Коллегиум. Занятная вещичка… По сути, если сконструировать его индивидуально под каждого из нас, можно до бесконечности успешно удерживать Вечного в шкуре. А концентратор стихии, к которой ты наиболее уязвим, встроенный в подобный ошейник и носимый на теле, постепенно высосет все силы. Демоны Маара, это ж какой надо быть изобретательной сволочью, чтобы до этого додуматься… Некрос-ошейник!
Через несколько дней Эрлен позвонила мне сама.
— Я бы хотела с тобой встретиться, — заявила она сразу же после обмена осторожными приветствиями. — Ты сможешь… навестить меня в Рамьене?
Я молчал, не зная, что ей ответить. Я не доверял ей, даже сейчас опасаясь западни. Слишком уж много гадостей сделали мы друг другу за последние сто лет. Она словно бы прочла мои мысли и сказала дрогнувшим от волнения голосом:
— Я клянусь тебе, что это не ловушка. Я бы предложила тебе прийти вместе с тем же Гевором, но не хочу, чтобы он слышал наш разговор. То, что я хочу рассказать… не для посторонних ушей.
— Хорошо, — согласился я. — Я загляну вечером.
Глава 9 Эрлен, ч.2
Никогда ранее я не был в Рамьене в качестве гостя. Когда-то, во время войны, мы с Гевором подумывали взять его, но отступились, уже не помню, почему. Наверно, потому что это самый настоящий старинный лессенский замок, замок-дворец, а не замок-крепость, с его вычурной, нарядной архитектурой, огромным классическим парком и множеством удивительных и помпезных залов. Не желая торопиться и все еще не чувствуя себя готовым к встрече с Эрлен, я сделал несколько кругов, любуясь нарядными фасадами, элегантными башнями и башенками, помпезными парадными лестницами и искусными статуями в парке.
Эрлен ждала меня в невероятно роскошном старинном зале. Пока я восхищенно оглядывался, она молча налила вино в бокалы, стоящие на маленьком инкрустированном столике. Осмотревшись, я повернулся к ней и не узнал ее. Поклонница откровенных и броских нарядов, сейчас она была одета в простое жемчужно-серое платье, и небольшой кулон на цепочке не был ни щитом, ни концентратором — просто кулон. Обычное украшение. Обычная женщина, красивая, зрелая, серьезная. Ни малейшей стервозности.
— Выпьешь? — она протянула мне бокал. Я не спешил брать его, а вместо этого пристально посмотрел ей прямо в глаза. Она держалась долго, но потом все-таки отвела взгляд.
— Не веришь… — она поставила обратно свой бокал. — Что ж, я понимаю. Я хотела поблагодарить вас с Гевором за то, что вы для меня сделали.
Я кивнул.
— Думаю, большинство из нас попытались бы помочь, — сказал я нейтрально, а про себя иронично и печально усмехнулся, вспомнив, как уговаривала меня Ширин. — В такой плачевной ситуации. Разве не так?
Она смутилась.
- Не знаю, — ответила она тихо. — Вряд ли я захотела бы помочь… — она скомкала фразу и снова схватилась за бокал, как за прикрытие. — Тем, кого не… не слишком люблю.
Я усмехнулся.
— Что ж, это хотя бы честно. У тебя все?
— Нет, — она покачала головой. — Клянусь, я не имею отношения к той попытке тебя убить.
— Знаю, — бросил я холодно. — След ведет… совсем в другую сторону.
Она подождала, думая, что я поделюсь информацией, но я замолчал. На самом деле, рассказывать мне было нечего. Во время разговора Алекса с Румянцевым Юля услышала, что яд сделали дети Кошки, но мне до сих пор не верилось, что Лануэль могла принимать в этом участие. Модификанта же, по признанию самой Эрлен, вырастили и передали заказчику достаточно давно, и кто стоял за Кэммон Арскими кланами, получившими заказ, я до сих пор не знал.
— Я… была неправа, — с трудом проговорила она. — Насчет тебя. Я попала в ту же ловушку, в которую когда-то попал Ант в отношении меня. Я в общем то… хотела рассказать, за что я так его ненавидела.
— Да я уж понял, — буркнул я и вдруг отчетливо почувствовал, что не хочу ничего знать. Черт с ним, с Антом Хэйгеном, тяжелый был человек, и его непростой характер только ухудшился под влиянием стихийной составляющей Вечного облика. В бытность начальником Юго-восточной Стражи мне приходилось присутствовать на общих совещаниях, и я неоднократно был свидетелем его жутких, неадекватных приступов гнева, когда он терял контроль над ипостасью прямо в зале перед своими людьми и срывался на первого, кто подвернется под руку. Признаться, я боялся его, и в первые годы после принятия ипостаси со страхом ожидал, что нечто подобное будет происходить и со мной. Мне неоднократно говорили, что я внешне чем-то похож на него, но я списывал эти сравнения больше на манеру двигаться, чем на физиологическое сходство, и на вот эту странную, нехарактерную для других Вечных особенность — свечение глаз, когда человеческое сознание соприкасалось с сознанием Ворона. Все-таки второй облик накладывал своеобразный и весьма заметный отпечаток на человеческую сущность.
— Ты ведь знаешь, что они с Эрлен Лаурой были любовниками? — спросила Эрлен Эния.
Я кивнул.
— Слышал. Но без подробностей. Знаю, что он любил ее, и после ее гибели совсем свихнулся.
— Она умела… удерживать его от совсем уж жестоких поступков, — продолжила Эрлен. — От безумия. Она вообще была… мудрой женщиной. Красивой, умной, дальновидной. Доброй и порядочной. У нас о ней до сих пор легенды ходят, — Эрлен вздохнула. — Мне, к сожалению, до нее далеко. Когда я стала Рысью, через какое-то время он появился у меня. Уверенный, что я — та же самая, только моложе. Для него я была Лаурой, он не хотел понимать, что ее больше нет. Я еще толком не умела, да и боялась, сопротивляться, — у нее перехватило горло и она поспешно допила вино.
— Я понял, — кивнул я. — Не продолжай, если тебе неприятно.
Она покачала головой.
— Иногда его можно было терпеть, — она задумчиво смотрела на живой огонь, горевший в камине. — А иногда… он бывал особенно жесток, словно мстил мне за то, что я — не она. В конце концов я ему надоела, и он охладел и оставил меня в покое. Это длилось… года два, наверное. Постепенно я обрела силу, но все еще не представляла, как мне с ним справиться, когда на него… находило. К счастью, все кончилось само, но я долго еще боялась его и вздрагивала, видя в небе большую черную птицу. Когда страх притупился, я решила отомстить.