— Думаешь, могут предложить?
— Думаю, нам всем подсунут что-нибудь в этом роде. Я вляпался случайно, однако тот, кто притащил сюда из Анг Мирта веру в Единого, должен уже неплохо представлять, как оно работает.
— Почему ты считаешь, что вера в Единого принесена сюда искусственно? — удивился Саша
— Потому что она идентична той, что в Анг Мирте, за исключением мелочей. Она не могла развиваться естественным путем. Анг Мирт уничтожили полторы тысячи лет назад, а первому канону Единого всего лишь около двухсот лет. Двести лет назад кто-то сознательно посеял здесь семена, чтобы они постепенно взошли и начали давать плоды.
— Тогда сегодняшнее жертвоприношение — это чья-то кормушка, — сказал Саша. — Если кровь и вызванные ею эмоции — это корм, то кто-то сегодня сытно пообедал, и этот кто-то должен быть Вечным.
— Вспомни Кольера, — возразил я. — Он был человеком, но прекрасно кормился тем же самым способом, бесконечно продлевая себе жизнь. Энергия жертвоприношения шла существу в Мааре, с которым он был связан и которое и делало его условно-бессмертным.
-. Ты же сам сказал про концентратор большой емкости, — продолжил Саша. — А Кольеру достаточно было одной жертвы. Рискну предположить, что он не мог бы удержать и впитать больше, чем одну душу.
— Я до сих пор не могу понять, какую выгоду от всего этого может получить Вечный, — признался я. — Охотиться проще и быстрее. И привычнее.
— Власть Вечных не равна. У вас у всех… у нас, — поправился он, — неравноценные возможности. Что, если кто-то хочет это изменить?
— Ширин выдвигала эту гипотезу еще в самом начале, — вздохнул я. — Но тогда мы не знали, каким образом это возможно сделать, поэтому отбросили ее. Что ж, попробуем заново. Кстати, Кольер начал подозревать Реваля, так что сейчас, при встрече с ним, будь осторожен. Хотя я по-прежнему считаю, что он ни при чем. Но осторожность не помешает.
Я представил их друг другу, внимательно глядя за реакцией Реваля. Эта хитрая ящерица излучала радушие и приветливость, поглядывая на своего гостя с дружелюбным любопытством. Выслушав мой рассказ и некоторые выводы, он выразил нешуточное беспокойство о судьбе других общин, верующих в Единого.
— Я ничего не имею против их религии, — заявил он, провожая нас в одну из своих роскошных внутренних гостиных. — Меня не обижает их вера. Но что, если это только начало? Людей жалко.
Когда мы насладились его традиционным восточным гостеприимством, я поймал момент, когда Саша выйдет из помещения, и спросил Реваля, как мог бы выглядеть ключ от Либрума.
— Может он быть… замаскирован под что-нибудь смешное и незначительное? Или нелепое?
Реваль хохотнул.
— Знаешь, в каком чехле хранился мой ключ от Награ? Я отдал сам ключ Кольеру, но чехол оставил себе. Показать?
Я кивнул. Реваль ушел и вернулся, неся в руке стеклянный, покрытый тонкой искусной резьбой, небольших размеров… фаллос.
- Чтобы его открыть, сдвинуть его нужно… вполне определенным образом, — он хохотнул. — Мой предшественник, получивший этот ключ на хранение, был тем еще озабоченным шутником. Если б этот предмет не был тщательно зарисован в передаточную книгу с объяснением, что это такое и зачем нужно, я бы ни за что не догадался.
— Кольер в день гибели отдал мне активатор от Либрума, — признался я. — У него были подозрения, что кто-то брал ключ из его стола. К сожалению, насчет собственного ключа у меня имеются такие же опасения.
Вернувшийся Саша, расслышавший разговор о Либруме, вопросительно переводил взгляд с меня на Реваля.
- Кольер считал, что Либрум надо уничтожить, — бросил я небрежно и потянулся за бокалом вина, следя за реакцией нашего юного Змея. Он молчал, словно борясь с собой, но потом неожиданно признался, быстро и сбивчиво выталкивая наружу слова.
— Я слышал его мнение. Мне было бы очень жаль это делать. Но я понимаю, что наверно, это лучшее решение. У нас на Старой Земле есть легенда о ящике Пандоры…который лучше не открывать. Нам и с Нагром-то непросто, — усмехнулся он печально. — Там столько всего… неожиданного. Лучше уж мы… начнем все с начала, — выдавил он, и я понял, насколько непросто далось ему это решение.
— Для начала его надо найти, — вздохнул я.
— Ничего сложного, — заявил Реваль. — Мы неоднократно обсуждали с Эрлен и Кольером, где Нагр и Либрум, но еще тогда я решил, что в случае острой необходимости мы найдем его с помощью Зеркала, усилиями трех Вечных. Я, Эрлен, Ваэль.
— Ты, Ширин, Алекс, — предложил я. — Заодно покажешь Алексу, как это делается.
— Лучше Эрлен. Она что-то сильно загрустила после сидения в шкуре, никак не может до конца прийти в себя, — признался Реваль. — А смерть Кольера и вовсе ее пришибла. Она ведь не дразнила его… она действительна была к нему неравнодушна.
— А я зайду в гости к Даллаху, — пообещал я. — За его ключом.
***
Я сделал это на следующий день, но Даллах, отдавая мне ключ в чехле, который имел форму кинжала в ножнах, не на шутку встревожил меня, заявив, что его ключ тоже кто-то брал.
— Он висел у меня в одной из спален, на стене, вместе с другим оружием, — признался он. — Я давно не обращал на него внимания. Он там уже лет сто висит, если не больше. А совсем недавно я обнаружил, что предметы поменяны местами, и кинжала нет. Я испугался, стал опрашивать всех, кто имеет доступ в мои личные покои, и буквально на следующий день нашел его висящим в другой части коллекции. Мне пришло в голову, что я мог перевесить его сам и забыть об этом… Но раз ты говоришь, что ваши с Кольером части кто-то брал, то скорее всего, с моей памятью все в порядке.
Забрав у него ключ, я вернулся к себе. Карикатурный Змей при нажатии на завитушку пупка на брюхе распался на две половинки, выстланные изнутри золотистым бархатом, на котором и лежала тонкая и сложная пластина с бороздками и выпуклостями. Подумать только, он был у меня на виду столько лет!
Я запрятал все три части в самый надежный из сейфов, имевшихся в Северной башне и позвонил Ревалю, попросив его поторопиться с поисками Либрума. Я серьезно опасался, что мы опоздали.
Глава 21. Еще одна встреча с Филином
— Смотри, — Ширин протянула Юльке хорошо знакомый медальон с изображением Филина внутри. — Вот и он.
Вернувшись в Саманданг, Юлька обнаружила записку с приглашением из Нуэйна. Спросив хозяйку Некроса через Маар, удобен ли ей вечерний визит, она опять надела крылья и перенеслась в очередной необычный мир. На Элезии и в Ирнане начиналась зима, а здесь все еще стояла теплая и свежая, мягкая осень. И никакого ветра над гигантской крепостью — лишь легкие порывы, пахнувшие чем то непривычно горьким с выразительными сладкими нотами.
Она взяла образ Филина в руки. Да, тот самый.
— Эрлен, кстати, передавала, что с хозяином медальона что-то не так, — усмехнулась Ширин. — Он показался ей подозрительным, но объяснить, что именно ее обеспокоило, она не смогла.
Юлька пожала плечами. Обаятельный рыжий Джилейр не оставил о себе никаких особенных впечатлений, кроме слабой симпатии и легкой иронии. Уверенный в себе столичный франт, в меру хитрый, в меру расчетливый. Ничего особенного.
- Она, как ты понимаешь, познакомилась с ним, не выдавая своей сущности, и соблазнила, обыскав его дома, пока он спал, и стащив медальон. Она, как и все мы, достаточно вынослива в интимных вопросах, ее сложно утомить, но это всего лишь оборотная сторона общей более высокой, чем у простых смертных, выносливости. Так вот, она жаловалась на усталость, фактически истощение после проведенной ночи. Словно он из нее силы выпил. Говорит, обернулась с трудом, даже смена облика мало помогла восстановить силы. А еще он ей заявил, что она не та, за кого себя выдает, и это ее насторожило. Если мы, Вечные, не хотим, чтобы нас узнали, ты никогда не отличишь нас от обычных людей. Но он что-то почуял.