— Но он должен понимать, что если Вечные объединятся против него, то заложники его не спасут, — предположила Юлька. — Даже если он нас убьет, это ничего не изменит.
— Значит, у него только один выход — отвести им глаза, устроив длительный и красочный торг, поручив его, например, той же Джане с Лануэль, а самому сбежать в Анг Мирт и срочно оттуда ударить, — вздохнул Рес. — Удерживать меня здесь, чтобы я гарантированно не смог вмешаться, когда Анг Мирт нападет. Убить меня раньше времени нельзя, статуэтки потухнут, это станет сигналом. Я бы, пожалуй, прикончил себя-заложника незадолго до атаки, вот прямо за пару-тройку часов. Заодно и деморализовал бы противоположную сторону, подкинув труп куда-нибудь на видное место, — хмыкнул он. — Эх, дурак же я все-таки, — опять вздохнул он.
Юлька промолчала, теснее прижавшись к нему.
— Теперь ты рассказывай, — предложил он после паузы. — Как тебя заманили?
Юлька коротко пересказала, как оказалась здесь и как провела два последних дня, опустив непристойное предложение Кинэна, чтобы не расстраивать его еще больше.
— Бедная ты моя, — прошептал он, целуя ее макушку. — Одни беды тебе от нас с Алексом. Если выберемся — спрячу тебя куда-нибудь, чтобы никто не нашел.
— Я не хочу прятаться, — вздохнула Юлька. — Это не жизнь. Пусть уж лучше так, как есть.
Рес не ответил, и она закрыла глаза, слушая, как сильно, взволновано бьется его сердце. Они долго лежали почти неподвижно, тесно прижавшись друг к другу и напряженно прислушиваясь к любым звукам, доносившимся извне. Он по-прежнему гладил ее, мягко, невесомо скользя по телу, и она была почти благодарна Джане за этот неожиданный подарок — горсть драгоценных мгновений нежности и покоя.
— Он тебя хоть не обижал, этот хорек облезлый? — вдруг спросил Рес, резко приподнявшись на локте. — А то ведь он страхом до остановки сердца может довести. Да и не только этим. Слухи про него ходят… мерзкие.
Юлька на секунду замялась, а потом поспешила заверить его, что нет. Не успел.
— У меня вилка есть, — заявила она шутливым тоном, за которым отчетливо слышалась решимость. — Пусть попробует — сразу по яйцам получит.
— Ты только осторожнее, — он легонько прикоснулся губами к ее губам, и резко поднялся. — Себе не навреди.
Еще раз пройдясь по комнатам в глубокой задумчивости, он подошел к окнам и, забравшись на высокий подоконник, долго смотрел вниз.
— Я вижу только один способ бегства, — вдруг сказал он странным, бесцветным голосом. — Я прыгну.
— Убьешься, — констатировала Юлька. — Кинэн, конечно, лишится козыря, но может, ты все-таки еще поборешься?
— Если убьюсь, то да, лишится, — согласился Рес. — Да и черт с ним, я знал, на что шел. Но видишь ли… Вечное божество не дает тебе самому себя уничтожить. Оно вмешивается… Я пробовал… когда-то. Ни разу еще не было такого, чтобы Ворон не перехватил контроль. Высота тут большая, если божественная сила не возьмет верх, то грош ей тогда цена. Я обернусь и поднимусь обратно, а ты вылезешь через окно мне на спину. Я спущу тебя вниз и унесу в когтях. Наденешь мою куртку, чтобы я мог за нее зацепиться. За нее, а не за твои плечи — это очень больно и страшно — такой способ путешествий, но я полечу медленно и постараюсь быть максимально осторожным.
— А вдруг оно… не вмешается? — прошептала она с ужасом.
— Значит — не вмешается, — ответил Рес спокойно и твердо. — Будет у нас через пару лет другой Ворон, поумнее меня. Я готов рискнуть. В заложники к Кинэну я точно не хочу.
Он спрыгнул с подоконника и стащил куртку через голову, оставшись в одной рубашке. Потом, подумав, снял ремень.
— Надевай.
Юлька покачала головой.
— Ты сошел с ума.
— К сожалению, опыт только что показал, что мне не с чего сходить, — фыркнул он с сарказмом. — Надевай и перетянись ремнем поплотнее, чтобы не выскользнуть из куртки во время полета. Держи локти прижатыми к телу.
Она покорно надела куртку, а он туго затянул ремень у нее под грудью.
— Потушим свет, чтобы глаза привыкли к темноте, — и он вывернул из гнезд все аэры. Какое-то время они сидели в кромешной тьме, потом, когда Юлька стала все лучше и лучше различать очертания предметов, Рес подтащил к окну чайный столик из соседней комнаты.
— Залезешь? — уточнил он.
— Как-нибудь залезу, — проворчала она. — Может, все-таки не будем?
— Если я разобьюсь, скажи Шандру, чтобы сразу после моей смерти следил за всеми всплесками способностей у всех детей Ворона, — сказал он деловито. — Но ни в коем случае не привлекать внимания к этим людям, просто наблюдать. Кинэн и компания тоже будут искать нового Ворона, чтобы взять его под контроль. Шандр должен успеть первым. Вычислить и защитить… может быть, даже спрятать, отдалить от центра событий.
— Нет уж, — отрезала Юлька. — Сам ему скажи. Не будет никаких новых Воронов.
— Надеюсь, что он сам сообразит, если что, — вздохнул Рес. Потом решительно взобрался на подоконник, но выпрямиться на окне в полный рост у него не получилось. Свесив ноги вниз, он еще раз оглянулся на Юльку. А потом — прыгнул.
Она закрыла глаза и стала считать, чтобы не думать. Там, за окном, было по-прежнему тихо, и, досчитав до пятидесяти, она вдруг поняла, что так и не знает результата. Похолодев от ужаса, она вскочила на подоконник и сразу же увидела почти вровень с окном гигантскую черную тень, слегка мерцающую синим. Дрожа от страха, она вытянула вперед руки, нащупав плотные, скользкие перья и, с трудом удерживая лихорадочную дрожь, кое-как, по-пластунски, переползла ему на спину, судорожно цепляясь за неудобное, гладкое оперение. Он принялся медленно и плавно опускаться вниз, прижимаясь одним крылом к стене очага, а опустившись до земли, распластался, давая Юльке съехать со спины и подняться на ноги. Тут же он взлетел, и, не дав ей одуматься, схватил когтями за воротник куртки и резко пошел вверх. Юлька едва успела прижать руки к бокам, почувствовав, что действительно может вывалиться из куртки…
Лететь было неудобно и страшно — ледяной ветер бил в лицо, не давая дышать, спина и ноги моментально замерзли и ее начала бить нервно-холодная дрожь. В какой-то момент она ощутила отвратительное, тошнотворно-болезненное чувство разрыва, словно все органы сразу решили вывернуться наизнанку, и поняла, что прошла вместе с ним сквозь Грань вне стационарного перехода. И сразу же почувствовала, как изменился воздух, став влажным и соленым на вкус, но и более промозглым. Движение вниз оказалось еще противнее: у нее заложило уши и перевернулся желудок. Когда ноги ее коснулись посадочной площадки Северной башни, тело онемело настолько, что Юлька мешком повалилась на камни, крупно трясясь и не зная, как встать.
Дальнейшее она помнила не очень отчетливо. Рес принес ее в кабинет и долго приводил в чувство, растирая руки и ноги, отпаивая горячим вином и все время шепча что-то успокоительно-подбадривающее. В конце концов, она дико, истерично разрыдалась, обзывая его всеми ругательствами, пришедшими в голову. А потом, успокоившись и согревшись, поняла, что засыпает, убаюканная, как ребенок, его ласковыми объятиями.
— Ты быстро обернулся? — спросила она уже почти сквозь сон.
— Почти, — ответил он успокаивающим тоном, и она облегченно вздохнула, проваливаясь в приятную темноту. — Почти у самой земли, — добавил он беззвучно.
Глава 31. О планах
— Ты уверен, что они не изменят свой план? — спросила Ширин, встревожено переводя взгляд с меня на Алекса.
— У них нет другого, — ответил я. — Единственное, что они могут сделать, это как можно скорее ударить.
— Кинэн объявился во Фрейфене, среди поддерживающих партию войны генералов, — вмешался Гевор, — и очень ловко убедил их поторопить события. Несколько городов-башен поставлено на уши, под крепостью Кан стянуты войска.