И тут она заметила, что с ним действительно что-то не так. Его движения не были нацелены ни на объекты в небе, ни на врагов на земле. Он метался. Отлетал в сторону, бестолково бросался на всех подряд, а иногда, словно цепенея, и вовсе зависал в воздухе.
Она похолодела. Он вел себя так, словно в нем не было разума или как будто его разум вело нечто постороннее. Словно он не понимал или не видел окружающей его реальности или наоборот, осознавая, что с ним что-то не так, пытался сопротивляться.
Панический ужас хлынул в ее сердце. Неужели кто-то опять взял над ним контроль? Или уже тогда медальонов-образов было несколько? А почему нет? Почему они все были так уверены, что образы существовали в единичном экземпляре?
Когда он уже в который раз пронесся над ее бункером, куда относили раненых и где заряжались отработавшие стрелы, она села на колени, устроившись поудобнее, и, схватившись за камни ожерелья, вышла в Маар, желая понять, что же все-таки с ним происходит и есть ли шанс ему помочь. Очутившись в хорошо знакомом черно-красном пространстве, она быстро осмотрелась и отпрянула в ужасе. Там, на неровной и прозрачной ледяной земле, кружили друг против друга не один, а два Змея.
Первый был удивительно красив и страшен. Покрытый черной, сияющей чешуей, распахнув бархатно-черные крылья, на одном из которых сиял длинный алмазный коготь, он парил над человеком, растеряно пятившимся назад. Человек выглядел таким же, как в жизни, только на спине у него были такие же, как и у первого, огромные, но золотистые крылья. Она немедленно вспомнила Сашин рассказ о нападении на очаг, где ее держали, когда его неожиданно и фатально отвлекли жертвоприношением, и как он впервые столкнулся в Мааре со своим демоническим двойником. Ему опять принесли кровавую жертву, тем самым отвлекая его от сражения, ослабив и сделав неуправляемым. Хотя… может быть и нет. Жертва и так приносится — вокруг гибнут люди, льется кровь, много крови… Идет война и Нигейр Аспид, как и положено, возглавляет ее — его крупица есть в каждом движении, что совершается сейчас на земле и в небе. Сражение, с его кровью, жертвами и страданием, само по себе, без всяких жертвоприношений, могло притянуть сюда иную, демоническую ипостась Нигейра, созданную и выпестованную теми, кто привнес на земли Ар Соль культ Единого с его нарисованными демонами, так похожими на настоящих. И Саша столкнулся с ним лицом к лицу.
А что если сюда сейчас, словно на водопой, придут остальные?
Она вытолкнула себя из Маара в реальность и с волнением стала искать вокруг себя Ширин и Даллаха, а найдя их — с облегчением вздохнула. Демоническая ипостась Кинэна исчезла за сполохами в месте разрыва грани, и они вернулись на поле боя, к остальным войскам. Змей продолжал хаотично кидаться в разные стороны, то поднимаясь ввысь, то снижаясь над землей, пугая и своих, и чужих. Несколько раз его забрасывало за Грань, откуда он стремительно возвращался, время от времени бестолково хлеща эгри-плетью по тем, кто в этот момент оказывался под ним на земле.
Она схватилась за свои камни, заставив себя снова увидеть мир Некроса, и, оказавшись там, медленно, сквозь силу, попыталась подойти ближе к двум Нигейрам. Те сражались — черный Змей нападал на человека, норовя ударить его когтем в грудь, человек с крыльями уворачивался, пятился и падал, защищался, но парировать удары демона-Змея ему было нечем. Человек был безоружен.
Собрав все свои силы, Юлька крикнула ему:
— Брось его! Вернись в реальность! Там, в витасфере, ты сеешь хаос. Остановись!
Саша мельком оглянулся на нее, и чуть не пропустил очередной удар черным когтистым крылом.
— Не могу, — донеслось до нее, — он хочет меня сожрать, — он отвлекся, кувырнувшись, нырнул под брюхо Нигейра-демона и выскочил с противоположной стороны. — Он меня преследует. И он сильнее меня. Если он меня сожрет, там, в витасфере, вы получите его, а не меня. Он станет Нигейром.
Юлька растеряно кивнула. Да, наверно. Наверно он прав. Но что же тогда делать? Она продолжала наблюдать за их сражением, обмирая от страха, и вдруг в какой-то момент поняла, что находится уже не в Мааре, а на холодных плитах бункера и смотрит на небо. И что она не одна — вокруг нее толпятся те, кто еще недавно находился в убежище. И они смотрят и видят то же самое, что и она.
Прямо перед ней были уже не перемешанные куски реальности Ирнана и Анг Мирта, а черные и красные скалы Маара с его хрустальной землей. Случилось то, чего больше всего боялся Рес — участок пространства между мирами, на который пришлось больше всего ударов размыкателей и гранеедов, заместился Некросом.
Выглядело это… странно. Весь горизонт от края до края превратился в хаос — словно кто-то вырвал разные картинки из книжки и слепил кривоватый коллаж. Казалось, мир и вовсе сошел с ума, перемешав небо и землю, красное и черное, живое и неживое. Люди замерли, увидев ворвавшуюся в реальность изнанку мироздания и двух существ, так похожих на Змея, бившихся друг против друга. Нэрги и гранееды словно по команде развернулись и поползли в сторону аспидно-черных острых скал, поползли со всех сторон, не разбирая дороги. Попав на прозрачно-ледяную землю Маара, они проваливались в ее глубины, истаивая, словно снег на солнце.
Какое-то время Юлька стояла столбом, пытаясь унять бешеный, панический стук сердца. Потом наконец схватилась за концентратор на шее и снова бросила себя в пространство Некроса, туда, где мелькали силуэты человека и Змея. Темный змей по-прежнему наступал, Саша продолжал уворачиваться, проигрывая ему в напоре. Было в них что-то бесплотное, что-то словно бы не до конца материальное: как будто образы, проекции живых существ, а не они сами, сталкивались тут друг против друга. Юлька вдруг вспомнила объяснения на уроках, что проекции личностей и существ в Мааре не имеют физической телесности, а представляют собой сгустки тех или иных, или смешанных, сил, движимых разумом или волей.
— Ты сильнее его! — крикнула она Саше. — Послушай меня! Я лучше знаю, меня учили, — она заметила, что он быстро скосил глаза и кивнул. — Здесь твое тело — не тело, а энергия. Сила. Сила твоего духа.
— Эта тварь вполне материальна и уже дважды доставала меня Асгаротом, — рявкнул Саша, не сводя глаз со Змея и продолжая двигаться.
— Где раны? Где кровь? — крикнула она. — Я ничего не вижу. Я вижу тебя почти человеком, только с крыльями. Убей его. Ты сильнее.
— Как?
— Захоти его уничтожить. Ты человек, а это — всего лишь тварь. Существо. Пойми, он пришел на кровь, которая тут льется, чтобы покормиться. Подпитаться.
— Мне нечем убивать, — огрызнулся он. — И тогда придется убить себя. У него мое лицо. Я не могу его… ударить.
— Это не ты, — крикнула она с яростью. — Он копирует тебя. Хочет убедить, что вы похожи. Но это не так. Тебе кажется, что он двойник. Но это не ты! Это просто существо. У него морда дракона, с зубами. С когтем, да. Длинным. Но это коготь, не меч. В нем нет человеческого. Это просто животное. Безмозглое. Злое. Оно жрать пришло. В нем нет ничего от тебя — Саши.
— Где я меч возьму? — разозлился он.
— Тут нет оружия. Ты разумный, а он — нет. Убей тварь! Представь себе, что у тебя есть меч. Разозлись уже по-настоящему!!! — вдруг заорала она с ненавистью, устав от его нежелания понять очевидное. — Ну или сдохни, дурак трусливый, раз ты такой никчемный, и тебе нечем сражаться!
Но она видела, что каждое ее слово словно бы питает Сашу, делая его все увереннее и увереннее. Вдруг осознав, что у него есть крылья, он неожиданно оттолкнулся от поверхности и взлетел над Змеем, смело ударив его ногами в шею и тем самым прибив к земле. Тварь дернулась и неожиданно сжалась. Спланировав назад, Саша мягко приземлился, и тут Юлька заметила, как в руке его что-то блеснуло. Он и сам, казалось бы, изумился, увидев у себя в руке светящийся изогнутый меч, так похожий на Асгарот. Мгновение, и он взлетел снова, атаковал противника и почти удачно полоснул его по длинной гибкой шее. Его движения вдруг вернули себе прежнюю отточенность и лаконичность, став такими, какими она их видела когда-то на тренировках в Наган Кархе. Приземлившись, он кинулся на Змея и отсек ему лапу с когтем. Потом, не дав тому опомниться — крыло. А следом и голову.