В рот Сергей Сергеичу, мало не как птенцы — только и осталось, што рты раззявить. А тот как должное принимает. Вождёнок!
Разговор издалека начали, с подходцем. Вспомнил Сергей Сергеевич бутовское наше знакомство, посмеялся снисходительно. Анатоль второй скрипкой в этом дуэте сыграл, и отменно фальшиво! Хехекал и улыбался сугубо после оглядки на старшево… да товарища ли?
— Что же вы, Егор Кузьмич, таили от нас в Бутово свои способности? — попенял мне Сергей Сергеич свысока, — Могли бы свести вас с нужными людьми — привести, так сказать, к свету!
А в глазах такая снисходительность, такое чувство собственной важности!
«— Наше величество» — вякнуло подсознание, и я согласился — похоже!
— Да я и так… хм, на свету.
— Хе-хе! — Сергей Сергеич засмеялся, будто удачной шутке, грозя мне пальцем, и внезапно тяжко раскашлялся, совершенно чахотошным образом.
«— Эк тебя!» — и я опасливо отодвинулся чуть назад, откинувшись на спинку скамьи самым невоспитанным образом.
— К газете прибиться, это хорошо, — кивочек лёгонький свысока, вроде как одобряет, — но это не отменяет необходимость нормального образования, нормальной жизни…
Я ажно озадачился — никак не признал? Думает, што я при газете курьером? Однако… Не сразу-то и выдохнул удивление своё, а потом — да, не велика птица-то! Широко известен в узких кругах, так сказать. Никак не на всю Россию-матушку.
Даже и статейки после суда такие себе сумбурные и путанные вышли, што скорее — за или против, а никак не мою биографию печатали. Отношение к ситуации в целом, ко мне, к великолепной работе адвоката, но никак не о Великолепном Мне!
Посмеялся мысленно, а когда вернулся в реальность, то Сергей Сергеич моё будущее уже расписывать начал — радужными тонами, сугубо в своём понимании.
— … нормально образование, да-с… Могу уверить, что года за два-три сможем вывести вас на уровень, достаточный для сдачи экзаменов за прогимназию.
— Э-э… простите? Я как бы… уже?
— Што-с? — подавился словесами Сергей Сергеич.
— Сдал. За прогимназию, — озадаченно морганье.
— Простите? — осторожно сказал Анатоль, снимая и протирая свои очёчки, как бы не те же самые, — Вы хотели сказать «В» прогимназию?
— Закончил экстерном.
— Замечательно! — воодушевился Сергей Сергеич, но как-то фальшиво, будто наличие у меня аттестата што-то ломало в ево планах.
— Простите, — залюбопытничал Глеб, и очкастый Анатоль с долговязым Сергей Сергеичем уставились на него с таким искренним недоумением, будто их младший товарищ и не говорил до этого дня, — а не вашего ли авторства статьи Палестинского цикла?
— Мои, — соглашаюсь с ним, обхватив ладонями горячий стакан в подстаканнике.
Неожиданный поклонник стал выпытывать подробности путешествий по Святой Земле, а заодно — биографию.
… — английский, немецкий, французский, греческий, идиш, турецкий, иврит, арабский. Последние три не так чтобы и знаю — скорее могу объясниться, но никак не вести учёную беседу.
Сергей Сергеич не мешает нашей беседе, вся его долговязая фигура напряжённо замерла в неудобной позиции, а в глазах прямо-таки мелькали мысли. И вот ей-ей — раздражает ево мой успех, как есть раздражает! Были у нево планы на гонимого меня… какие-никакие, а теперь через колено их ломает, приспособить пытается под факты. Нужен я ему, а вот он мне…
— … волчий билет, — отхлёбываю чай, — так што с поступлением в гимназию и тем паче университет планов не строю.
— Можно же и так учиться! — горячо настаивает собеседник, — Поможем ему — так, Сергей Сергеевич?
— Составить планы занятий, подобрать литературу, — оживился тот, — познакомить с интересными людьми.
А в глазах снова расчёт на меня, но не в мою пользу. Видно такое — своеобразный холодок веет, и будто циферки мелькают. Я для него — функция, инструмент. Да собственно, как и товарищи, включая верного Санчо Анатоля.
— Да собственно, уже, — чувствую, фраза эта сегодня набьёт оскомину, — гимназический курс математики и физики уже прошёл, занимаюсь теперь по университетской программе.
— Думаю, — в порыве откровенности делюсь с Глебом, — по наступлению совершеннолетия, а может быть и пораньше, в Европе отучусь.
— Выходит так, — с грациозностью парового трактора вклинился в беседу Сергей Сергеич — как человек, искренне уверенный, што «право имеет», — что власти не дают вам учиться? Вам — человеку, который научился грамоте по вывескам, а через несколько месяцев уже разговаривал и читал на двух иностранных языках?
Киваю…