К порто-франко[17], как ни крути, а самые крохи политических свобод и ростков демократии прилагаются просто по определению, и без них ну вот совсем никуда! Потому как не выйдет — одними только административными мерами да чиновничьими распоряжениями решать судьбы такого города. Циркулярно.
Город перестал быть порто-франко, а светлая память о том осталась. Об экономическом росте — небывалом не только в Европе, но и в мире, помнят. И о свободе — слова, предпринимательства, или — взглядах, далёких от высочайше утверждённых.
Не забыли ещё, што когда-то было можно иметь мнение, идущее вразрез с государственным. Живы ещё те, кто застал золотые для города времена. Свидетели эпохи.
Теперь же всё, закрутили гайки, чуть не до срыва резьбы. А у свидетелей этих есть дети и внуки, выросшие на рассказах о недавнем величии и демократии. Часто, и очень — преувеличенных.
Большинству свобода эта и не особо-то нужна, до поры. И порядок с бдительным рослым городовым вроде как даже и устраивает. Уютная такая картинка безопасности и имперской мощи.
А потом р-раз! Глянец безопасности оказывается вблизи совершенно облупленным и потрескавшимся, полицейский — взяточником некомпетентным и мордобойцем, а мощь имперская в парадах только видна, да на верноподданнических открытках. Ур-раа! Раззеваются бездумно многажды битые унтером солдатские морды. Ураа!
А тебе — лично, мешают гайки закрученные, прикипевшие намертво. И раздражение от этой власти, будто от тесного, дурно сидящево костюма. Жмёт, натирает, давит… а другово то и нет! Зато есть желание — если не приобрести новый костюм, так надставить старый. По фигуре.
Понимаю, всё понимаю! Здоровальщиков этих, взгляды издали.
Но раздражает. Потому как одно дело — понимать, а другое — когда сам чуточку символ. Не штандарт римский жопой на колу, но вроде как застрельщик. Бегаю по полю ещё не начавшегося толком боя, и все глаза вражьи — на мне, да через прицелы. Страшно!
И неприятно, потому как у врага — войско, а у меня — эти, со шляпами. Сочувствующие. Вроде как и не выпихивали они меня вперёд, и оно само так вышло, а вроде как и нет. Не выпихивали, но за спиной сгрудились, спрятались. Само по себе, но вроде как и за них всех воюю. Внезапно.
Да и понимание это, оно вроде как и есть, но есть и ощущение, што они — все вокруг — чёрно-белые фотографии. Несколько шагов по Балковской… и будто страницу в альбоме перелистнули с дагерротипами выцветшими.
А мы втроём вроде как прогуливаемся, а вроде как — альбом листаем, и люди вокруг — не вполне настоящие, не живые…
«— Черно-белая кинохроника минувшей эпохи, — откликнулось подсознание, — людей уже нет, есть только видимость жизни»
… и мороз по коже.
— Добрый день, молодые люди, — прервав мысли, уверенно подошёл знакомый репортёр и раскланялся, ревматично оттопыривая упитанный зад в давно тесноватых брючках. Приложился к воздуху над Фириной ручкой, смешно шевеля нафабренными, завитыми в колечки усиками, и девочка ажно раскраснелась от такого взрослого знака внимания.
У меня внутри заворочалось глухо што-то тёмное, животное… но Фира от смущения прижалась ко мне чуть тесней, и Тот-кто-внутри, рыкнув довольно, улёгся поудобней, засопев умиротворённо.
И отлегло. Снова — живые среди живых, а не кинохроника с мертвецами.
— День добрый, — нестройно отозвались мы со всем нашим вежеством, но без особого воодушевления.
— Не найдётся ли у вас самую чуточку времени, — продолжил он южной скороговоркой, поправив тонкой тросточкой шляпу-котелок и улыбаясь просительно, — для небольшой беседы со старым знакомым?
— Если только чуточку, Андрей Ильич, — без особого воодушевления согласился, покосившись выразительно на пошловатую рукоять трости, в виде грудастой сирены самово проститутошного вида, — или может быть, лучше прогуляемся вместе с нами?
— С превеликим удовольствием! — отозвался он, заулыбавшись во всю ширь выбритого до синевы лица, и пряча тросточку за спиной, показав глазами виноватость и понимание неуместности. Расспросив о подробностях суда, эмоциональных переживаниях и тому подобном, Андрей Ильич ушёл, раскланявшись на ходу, поспешая в редакцию.
— Шакал пера, — неприязненно высказался Санька вслед, на што я только плечами пожал. Кушать-то всем хочется! Сейчас в Одессе такой сонный период случился, што и я за интерес всему городу сошёл. На безрыбье.
17
Порто-франко (итал. porto franco — свободный порт) — порт (или его определенная часть, порто-франковская зона), пользующийся правом беспошлинного ввоза и вывоза товаров.