Дрожа всем телом, Хилари включила фонарик, повернулась и осветила за спиной подземную комнату.
Тараканы. Тысячи и тысячи тараканов кишели в этой комнате, устилая живым ковром пол, стены и низкий потолок. Это были какие-то необычные тараканы: огромные, более двух дюймов в длину и одного в ширину, с очень длинными и черными усиками.
Их ядовито-зеленые панцири были изломанными на вид и издавали нестерпимый запах.
То, что Хилари приняла за шепот, было звуком их непрерывного движения: насекомые сплетались, скреблись ножками и усиками друг о друга, падали вниз и взбирались по стенам.
Хилари закричала, единственной мыслью было бежать, но в дверном проеме выжидательно маячила фигура Фрая.
Тараканы разбегались оттуда, куда Хилари направляла свет фонарика. По-видимому, это были подземные насекомые, живущие только в темноте.
— Только бы не сели батарейки, — думала Хилари.
Звуки становились громче. В комнате прибавилось тараканов. Они выползали из трещины в полу. Их становилось все больше и больше. Они все скапливались в огромную шевелящуюся кучу у противоположной стены.
Хилари вспомнила энтомологическое название этих насекомых. Жуки. Подземные жуки, живущие в норах. Конечно, существует какое-нибудь красивое латинское слово, которое обозначает их, но Хилари от этого не будет легче. Хилари посмотрела на Бруно.
Лео Фрай выкопал в 1918 году яму под холодильник. Но оказалось, что здесь проходит земная расселина. Хилари видела под ногами следы разрушившегося цемента, Фрай пытался заделать щель, но у него так ничего и не получилось. При каждом землетрясении, при малейшем толчке вновь возникала трещина. И оттуда хлынули тараканы. Земля по-прежнему извергала из себя матовые массы шевелящихся клубков. Шепот их движений перерос в мягкий гул.
Наказывая, Кэтрин запирала здесь Бруно. В темноте. По нескольку часов.
Вдруг вся шевелящаяся куча поползла на Хилари. Пирамида из тараканов стала так высока, что не удержалась и волной поплыла к ногам Хилари.
Хилари пронзительно закричала и бросилась наверх, предпочитая смерть от ножа Фрая, чем задохнуться облепленной зеленой зловонной массой.
Ухмыляясь, Фрай прорычал:
— Как, нравится, сука?
Дверь захлопнулась.
Их разделяло не более двадцати ярдов, но Тони весь путь до места, где стоял Фрай, показался не меньше мили. Один раз Тони поскользнулся на мокрой траве и упал прямо на раненое плечо. На мгновение все перед глазами закрыла ослепительная вспышка света, и потом стало темно, но Тони усилием воли открыл глаза и поднялся.
Он увидел, как Фрай запер дверь. Должно быть, Хилари осталась там, внутри.
Последние несколько шагов Тони сделал, ожидая каждое мгновение, что Фрай обернется и увидит его. Но тот, не отводя взгляда, смотрел на дверь. Он слушал, как кричит Хилари. Тони шагнул вперед и всадил Фраю нож между лопаток.
Фрай закричал от боли и развернулся. Тони отступил назад, думая, что нанес Бруно смертельную рану. Он понимал, что не выдержит рукопашной с Фраем. Что он мог сделать с бессильно повисшей левой рукой?
Фрай отчаянно заломил руку, чтобы схватить торчащий в спине нож, но не смог достать до ручки. В уголке рта показалась тонкая струйка крови. Тони сделал шаг назад. Потом еще. Фрай пошел на него.
Хилари стояла на верхней ступеньке, колотя в запертую дверь. С каждым толчком сердца в груди шелест за спиной становился все громче.
Хилари решилась оглянуться и осветить фонариком нижние ступеньки. Вид гудящей массы насекомых заставил ее содрогнуться. Все пространство внизу было заполнено тараканами. Все это вздувалось буграми и опадало, точно какое-то чудовище выползло из-под земли и теперь тяжело переводило дух. Чудовище шевелилось бесчисленными лапками и усиками.
Хилари кричала не переставая. Она уже зашлась в крике, но никак не могла остановиться, какая-то неведомая сила исторгала из ее груди вопли.
Тараканы ползли вверх, на ступеньки, уже ничуть не боясь света. Несколько насекомых добрались до ее ног, но Хилари успела их раздавить.
Хилари повернулась к двери и стала изо всех сил колотить в толстое дерево.
Вдруг погас фонарик. Хилари не знала, что в припадке истерики она ударила фонариком о дверь. Стекло разбилось. Свет потух.
Ей показалось, что шепот начал стихать, но через секунду он стал оглушительнее, чем прежде.
Хилари прислонилась спиной к стене.
Она вспомнила о записи, которую они слушали вчера у Николаса Раджа. Она представила себе, как близнецы, детьми, бывали здесь заперты: они, наверное, кричали и отчаянно отмахивались от ползающих повсюду тараканов. Именно тогда они и надорвали свои детские голоса.