Старуха не слушала, она явно накручивала себя, с каждым словом заплёвывая их слюной, выражаясь всё громче:
— Люди добрые, последнюю сторублёвку сэкономила внуку на конфетку, а эта сука, хватило же совести, уворовала у бабушки! Ну, хабалка! Гореть тебе в аду! Подстилка ты солдатская!!! — бабка угрожающе потрясла в воздухе клюкой, — ну-ка отдавай сотню!!!
Арина ничего не понимала, хлопала ресницами:
— Постойте, ничего я не брала!
Морщинистые глаза старухи налились кровью, она шумно потрясла авоськой с кучей мятых алюминиевых банок и размахивая направо и налево клюкой понеслась на них. Гита и Арина вовремя расступились, так что агрессивная бабушка пролетела мимо, остановилась в паре метров, грозно зашипев в пустоту:
— Бегать от меня вздумала? Ох, скотина!!!
Гита удивлённо посмотрела на подругу:
— Не поняла, там, что ещё один призрак?
— Думаю, нет… Чувствуешь запах?
— Угу, кажется спирт…
— Ммм, а чувствуешь цитрусовый привкус?
— Слегка…
Арина заулыбалась:
— Я в студенчестве подрабатывала на скорой помощи, так вот к нам таких старушек-медиумов каждую ночь по пять штук привозили. Это не спирт, а стеклоочиститель.
Издали донёсся истошный вопль:
— Не трожте меня, ироды! Вернись, сучка! — бабушка явно нарвалась на патруль милиции.
— У неё белая горячка, — пояснила Арина.
Они ещё немного погуляли, никого не нашли и окончательно утвердились в негласно принятом решении.
Девочка сидела всё там же. Совсем юная, худенькая и явно страшно одинокая. Обеим было чрезвычайно жаль впутывать её, но выбора не оставалось — на кону стояли не только их собственные жизни.
— Чтобы сильно её не травмировать, — шёпотом сказала Гита, когда они подобрались к девчонке со спины, — давай не будем вываливать на неё всю подноготную про призраков, демонов смерти, домовых и так далее, пусть живёт спокойно.
— Но как тогда мы сможем убедить её пойти с нами?
— Воздействуем на подсознание?
— Это как?
— Легко. Видишь ли, медиумы, они на самом деле люди несчастные- слишком уязвимые для вторжения из потустороннего мира, слишком восприимчивые, поэтому влиять на них — проще некуда! Смотри…
Гита осторожно подкралась к лавочке, чуть-чуть прикоснулась к спине Сидящей пальцем, провела по позвоночнику вверх, шепнув: "больше ты не сможешь нас видеть и слышать. Ты больше не сможешь видеть призраков и то, чего не видят другие". Девчонка передёрнула плечом.
— Ариш, Всё готово! Иди сюда! Видишь как всё просто, раз и мы для неё — невидимки.
ОСТАЛОСЬ 22 часа 15 минут.
Они обошли вокруг лавочки.
— Ты уверена? А если она услышала тебя и решила нам подыграть?
— Да прям, не может этого быть! — Гита помахала ладонью прям перед глазами медиума — никакой реакции.
Арине происходящее не нравилось всё больше и больше:
— Что теперь? Внушим ей, чтобы шла с нами?
— Увы, не получится. Чтобы внушить желание куда-то идти или сделать что-то конкретное, просто прошептать на ухо — мало, нам придётся подчинить её разум.
— Ты это сейчас так шутишь? Прад не говорил, что мы должны кого-то подчинять. Я против! Это не правильно, навязывать кому бы то ни было свои желания! И вообще, она, что похожа на собачку или циркового медведя, чтобы её дрессировали?
Гита побледнела и тихо проговорила:
— Поверь, мне не меньше твоего противно то, что мы вынуждены сделать, но вариантов нет. Сама знаешь, в какой мы ситуации. У нас меньше суток. Я должна. — Она нагнулась к уху девочки, шепнула, — прости.
— И что ты будешь делать?
— Чтобы её разум раскрылся, она должна пережить сильную, сверхсильную эмоцию. Ей привидится неприятный, но до невозможности реалистичный сон, в котором на неё будут нападать, а ей придётся защищаться, таким образом, мы поймем, как работают её системы ментальной защиты и сможем обойти их, чтобы потом внушить всё, что угодно. На самом деле, кроме лёгкого нервного срыва ей это ничем не грозит.
— Ничего себе! Нервный срыв — разве мало? Гита, я тебя не узнаю, как ты можешь так равнодушно об этом говорить?
— Я не хочу умирать! — слова подруги эхом отозвались в голове.
Арина смирилась, отступила.
Гита опустила руки на виски девочки, зрачки которой тут же расширились и шепнула: "СТРАХ". Медиум-подросток тут же жутко задрожала, хрупкие ручки принялись отмахиваться от невидимых врагов, она вскочила, оглушительно закричала и упала без чувств на землю.
Обернулось несколько равнодушных прохожих. Никто не заинтересовался. Все прошли мимо.