Как десятник перед десятником, он извиниться был готов, а вот забыть о том, что Роська был его холопом… Он даже какую-то базу под это подвел… "Холоп должен помнить хозяина всю жизнь". Ага, вот и "общий знаменатель" — в Турове Петька защищал своего холопа от несправедливого обвинения, мол, хозяин — "отец родной", в обиду не даст. Добро холоп должен помнить… так Роська и не выпендривался, он, наоборот, "умилился до слез". Это я… Есть! В понимании Петьки, я отобрал у него… Даже не холопа, нет, подчиненную личность, над которой он доминирует, независимо от наличия отношений "хозяин — холоп".
Социально-биологическая цель жизнедеятельности — лидерство в паре или малой группе. Я разрушил пару, несколькими последовательными действиями: выкуп, крещение, заступничество — я забрал Роську себе, а потом еще сделал заявку на доминирование в паре с Петькой. Команда "встать!". Это было обязательно: в конфликтной ситуации надо заставить противника выполнить, хотя бы, простейшую команду. А для Петьки это выглядело так: приперся некто, пытается подчинить меня, забирает себе моего аутсайдера…Конечно, такими словами он не думал, слов вообще не было — подобные конфликты были обычным делом еще в те времена, когда Гомо Сапиенс был стадным животным, и всем всё было прекрасно понятно и без слов. Вожак стаи творит, что хочет, а молодые самцы время от времени огрызаются и получают трепку.
Да, уступить без боя молодой самец Петька не мог, даже помня о том, что один раз уже был бит. И был побит второй раз! Победа моя несомненна, хотя уволокли меня оттуда, как мешок. Но сегодня я опять в строю, а Петька будет ощущать последствия еще очень долго, причем, последствия унизительные.
Может озлобиться и затаить месть? Нет, не тот характер, Пашка мог бы, а Петька парень прямой. Тем более, что у меня есть для него компенсация — иерархическое лидерство. Будет командовать десятком пацанов из новой родни, а потом теми, кого привезут из Турова. Второе, кстати, для него более ценно, поскольку отношения сохранятся и по возвращении домой. Если дурака не сваляет, то и на всю оставшуюся жизнь. Надо будет ему, как-нибудь объяснить.
Чудненько, ни бить, ни выгонять Петьку не понадобится. Он примет мою роль вожака стаи, а сам займет свою нишу в иерархии. Надо только пару раз поговорить с ним командным голосом и обозначить перспективы иерархического лидерства. А подчиненную личность он себе сам найдет. Не завидую тому парню, но жизнь есть жизнь.
Стоп, а Артюху он на эту роль не пригребет? Нет, пожалуй. Артюха начал его учить играть на рожке, несколько раз поговорил наставительным тоном. Физические кондиции у Петьки сейчас, считай, на нуле. Не получится. Я, правда, велел Петьке начать учить Артюху грамоте… Это можно и отменить, пускай начинает с пацанов из своего десятка. «Загипсованный», он, все равно, больше не на что не годен.
Теперь Роська. Не зря ли я его на Петра натравливаю? Будут, ведь, хлестаться всерьез, еще покалечат друг друга. Хотя, два десятника, у каждого своя команда, их в спарринге можно вообще не сводить. Перевести соперничество в иную плоскость — кто лучше командует десятком, у чьих людей показатели "боевой и политической подготовки" выше…наверно есть смысл. Роська из шкуры выпрыгнет, чтобы победить".
Роська, до того сидевший с задумчивым видом, расслабленно держа в руках провисшие вожжи, словно почувствовал, что Мишка думает о нем — встрепенулся, понукнул Рыжуху и повернулся к своему старшине.
— Минь, а я ребят-то много присмотрел — больше трех десятков.
— Так ты, наверно, всех пересчитал?
— Зачем всех? — Роська пересел так, чтобы было удобно смотреть на Мишку, не выворачивая голову через плечо. — Я видел, как Ходок гребцов выбирает. Вот и я так же: только нужного возраста и таких… ну, крепеньких. А всяких сопливых, тощих, чахлых, в общем…
— Понятно Рось. Нет, столько нам из семей забирать нельзя. Понимаешь, у землепашца каждая пара рабочих рук на счету. Дети с малого возраста по хозяйству работают. Он сына растил, рассчитывал, что тот вот-вот в возраст войдет, настоящим помощником станет, а тут мы: раз и увели его надежду. А старость-то не ждет, кто стариков-родителей прокормит?
Будем брать только из тех семей, где несколько сыновей и, лучше всего, чтобы не старшего, а второго или третьего. Так что, дели свое "больше трех десятков" на три. Возьмем десять, максимум пятнадцать.
— Максим… это что?
— Максимум. Научное слово, означает самую большую величину. Есть еще минимум, означает самую малую величину. Повтори: максимум, минимум.
— Максимум, микси…
— Максимум, минимум!
— Максимум, минимум. А зачем это?
— А затем, что Петька этого не знает, а ты теперь знаешь!
— И что?
— И то! Вставишь к месту в разговоре — ты умный, а он дурак дураком.
Роська согласно кивнул, немного помолчал, раздумывая, и неуверенно поинтересовался:
— А как их вставлять-то?
— Ну, вот послал бы я тебя привести этих ребят ко мне, и сказал бы так: "Особо не скромничай, минимум, десять человек". Это значит, что меньше десяти приводить нельзя. Чуть больше можно, а меньше — нет. Как бы границу прочертил. Или наоборот: "Особо не жадничай, максимум, пятнадцать человек". Это значит…
— Не больше пятнадцати! — Радостно подхватил Роська. — Чуть меньше можно, но не больше.
— Правильно. — Похвалил Мишка крестника. — А теперь придумай что-нибудь сам с этими словами.
— Ну, это…
Лицо Роськи исказилось от напряженной работы мысли. Он поскреб в затылке, не помогло. Поерзал, тот же результат. В конце концов, предложил:
— А, может, ну его?
— Давай-давай, мозгам тоже упражнения нужны, как и телу.
Роська напрягся и выдал:
— Это… Вот! А пригони-ка мне минимум десять лошадей!
— Неправильно, а значит, глупо. Выглядишь смешно. Слова минимум и максимум употребляются тогда, когда точное число назвать не можешь, а можешь только обозначить границы — самое большее или самое меньшее. Вот представь себе, что ты кормщик, как Ходок. Нужно вести ладью на веслах против течения, и хозяин спрашивает тебя: "Сколько пройдем за день?". Придумывай ответ со словом минимум.