Омежки же быстро добрались до спальни, но в самих дверях столкнулись с растерянным Кёнсу. Выпучив и без того огромные глаза, он вытолкнул их обратно и молитвенно сложил ладошки на груди.
— Мальчики, я не знаю, что делать! Этот Лухан совсем обнаглел! — шёпотом поведал До, с беспокойством оглядываясь назад.
— Что он устроил? — моментально ощетинился Минсок, первым врываясь в комнату.
Блондин, до этого с аппетитом хрустевший печеньем, насмешливо бросил взгляд на своих соседей по комнате и продолжил читать журнал.
— Какого чёрта ты взял без разрешения моё печенье? — рявкнул Ким, рывком выдернув опустевшую пачку. — А этот журнал принадлежит Кёнсу. Ты разрешал ему его брать?
— А я думал, что у омег всё общее! — разочарованно развёл руками новенький.
— Прости, но это моя кровать, — робко заметил вышедший из-за спин старших Бэкхён.
Мало того, что Лухан сидел задницей на его подушке, так он ещё и накрошил на матрас, а испачканные в сливках пальцы демонстративно вытер о простынь.
— М-м, заблуждаешься, малыш. Теперь она моя! — нагло отпихнув ногой Бэкхёна, процедил блондин.
— Нет, моя! — сердито закричал мальчик, игнорируя пытавшегося его утихомирить До. — Уходи немедленно!
— Бэк, не связывайся! Я сейчас к куратору схожу, и он во всём разберётся! — решительно заявил Минсок.
— А то что? — дерзко усмехнулся Лухан, вплотную подойдя к мальчишке.
Блондин взвизгнул от неожиданности, когда мелкий набросился на него с кулаками, а сам Бэкхён в каждый удар вмещал всё своё раздражение и злость на новенького. Он бил его за то, что тот испортил постельное бельё, обидел других омег, украл внимание Чанёля, который так и не выполнил своё обещание. Мальчик не обратил внимания на прибежавших на звуки драки альф и бет, не слышал их одобрительного свиста, очнувшись лишь в тот момент, когда сильные руки перехватили его поперёк талии и, крепко прижимая к себе, оттащили в угол комнаты.
— Чанёль? — узнав альфу, выдохнул Бэкхён.
Моментально успокоившись, он вжался в тело обнимающего его Пака, позволив гладить себя по спине и дышать в макушку. И ему не было дела ни до картинно рыдающего Лухана, потирающего ушибленные бока; ни до яростно раздувающего ноздри Сехуна, не успевшего прибежать первым.
Ворвавшийся в комнату Чунмён моментально побагровел от злости. Новичок же, растирая слёзы по щекам, бросился к нему, показывая ссадины на лице и помятые бока.
— Бэкхён! — заорал куратор, сжав кулаки. — Немедленно иди сюда! Хватит прятаться за Пака!
Чанёль чувствовал, как задрожал Слюнявчик, но позволил ему отстраниться и подойти к Киму.
— Ты самый младший омега! Что ты устроил? Повёл себя как неуправляемый альфа! Разве для этого тебе дано омежье тело?!
— А для чего же меня отправили на войну? Разве не для того, чтобы я нашёл применение своим кулакам? — бесстрашно возразил Бэкхён, когда почувствовал подошедшего к нему со спины Чанёля.
— Даже так? — прищурился куратор. — Что ж, отведите его в карцер, а завтра утром мы поговорим!
— В карцер? Но он же омега! — тут же встрепенулся Минсок.
— Но это Лухан во всём виноват! — поспешил оправдать друга Кёнсу.
— Но избивал-то его Бэкхён, — покачал головой Исин.
— Давайте я сяду вместо него? — привязался к куратору Сехун, но тот оставался непреклонным.
— Где учитель Ким? Чонун! — заорал на весь коридор полковник.
Бэкхён всё это время стоял, низко опустив голову, и мелко дрожал — от пережитого волнения, от страха и неизвестности. Когда на пороге появился учитель Ким, он жалобно наморщился, но всё же приказал себе не плакать, сдерживаясь из последних сил.
Но перед тем, как мужчина схватил его за руку, чтобы отвести в карцер, на плечи Бэка опустилась вязаная кофта, ещё хранившая тепло и запах Чанёля.
— Там холодно! — прошептал он одними губами, пока омегу волочили к выходу.
========== Глава 9 ==========
Несмотря на то, что за Бэкхёном уже давно с лязгом захлопнулась тяжёлая металлическая дверь карцера, дебаты не желали утихать. Подростки по-прежнему шумели в коридоре, возмущаясь решению куратора, и лишь беты встали на сторону Лухана, любезно разрешив тому перебраться к ним в комнату.
— Может, лучше к нам? — закинул удочку Тао, пока побитый блондин смиренно наблюдал за тем, как Исин перетаскивает его вещи.
— Отвали, — прошипел новенький, окинув альфу небрежным взглядом.
— Он омега! Он может простудиться и заболеть! Так нельзя! — не отставал от куратора Минсок. — Можно же решить этот вопрос мирным путём?
— Хватит, я сказал! — не выдержав, рявкнул Чунмён. — Быстро все разошлись по комнатам!
Получив по паре тычков, подростки нехотя разбрелись, но когда услышали в замочных скважинах скрежет ключа, невольно напряглись и бросились молотить в запертые двери.
— Это нарушение личного пространства! — вопил Минсок, отбивая пятки о крепкую деревяшку.
— Я не успел сходить в туалет! — надрывался Чонин, в попытке выдрать с корнем ручку.
Куратор же ничего не ответил и, с трудом доковыляв до собственной комнаты, с грохотом захлопнул дверь. Ещё немного побузив, ребята затихли и этаж погрузился в благоговейную тишину.
Чанёль, с момента ухода Бэкхёна не проронивший ни слова, устало опустился на кровать и обвёл задумчивым взглядом своих соседей. Чонин жаловался Тао на невозможность сходить в туалет, Хуан беззлобно его подкалывал, предлагая поссать в кружечку; Сехун же метался словно тигр в крохотной клетке, теребя лохматые волосы и судорожно облизывая губы.
Наверное, он действительно влюблён в Слюнявчика. Возможно, чувствует его запах и понимает, что они истинные? Чанёлю оставалось лишь разочарованно вздыхать — при всей своей сладости, запах Бэкхёна был слишком слаб и почти неуловим, чтобы Пак мог разобраться в своих ощущениях.
Он, правда, не знал, почему, прибежав в комнату омег, бросился именно к Бэку, а не к Лухану, которого получасом ранее с остервенением трахал. Первобытное желание схватить, утащить, защитить вспыхнуло в душе Чанёля яркими красками, и он едва удержался, чтобы не открутить голову блондину, посмевшему покуситься на этого доверчивого ребёнка.
И вот сейчас, когда эмоции немного улеглись, давая возможность трезво мыслить, Пак пришёл к весьма утешительному для себя выводу. Похоже, его чувства к Слюнявчику были исключительно родственными. Он продолжит и дальше заботиться о нём, словно старший брат, оберегать, раз уж между ними установилась столь тесная душевная привязанность, но совершенно точно больше не позволит себе думать о нём в интимном ключе. Бэкхён ребёнок, маленький и одинокий, а Чанёль станет его защитником — и это будет самое правильное решение.
Дождавшись, когда остальные альфы улягутся и засопят, Чанёль вылез из-под одеяла и, с трудом передвигаясь в темноте, добрёл до кровати Сехуна. Судя по сбитому дыханию О, тот тоже не спал и сейчас подсознательно ждал пакости.
— Поговорить надо, двигайся! — шепнул Пак, сев на краю чужой койки.
— Чего припёрся? — мрачно процедил парень, совершенно не желая уступать место, но всё равно приподнимаясь на локтях.
— Тебе нравится Бэкхён? Имеешь на него серьёзные планы?
— А тебе-то что? Ревнуешь? — фыркнул Сехун.
Чанёль глубоко вздохнул, из последних сил сдерживая гнев, и отрицательно мотнул головой.
— Предупредить хочу. Я буду присматривать за Слюнявчиком и если узнаю, что ты его обижаешь или заставляешь плакать, клянусь, ты об этом сильно пожалеешь!
— Это угроза?
— Это предупреждение!
— Мне не нужно твоё разрешение на ухаживания! Ты Бэку никто и перестань называть его этой дурацкой кличкой, он не собака какая-то! — взбешённо шипел Сехун, явно недовольный тирадой Пака.
— Я сказал, а ты, надеюсь, услышал, — отрезал альфа перед тем, как скрыться в темноте.
***
Чунмён открыл двери в начале седьмого утра и недоумённо уставился на тут же выбежавших в коридор Чанёля и Сехуна. Оба альфы были одеты, а круги под глазами наглядно демонстрировали, что ночь для них выдалась бессонной.