— Я не собираюсь с тобой драться, — меланхолично отрезал О. — Знаешь ли, я не являюсь приверженцем мнения, что в этом мире всё можно доказать кулаками.
— Так и скажи, что боишься, — Тао наморщил облупившийся на солнце нос и смерил Сехуна презрительным взглядом.
— На слабо тебе меня тоже не взять.
— Всё правильно, нечего командиру у всяких пешек на поводу ходить, — оказал неожиданную поддержку Лухан, тут же взяв растерявшегося О в оборот. — Прости, но ты не мог бы показать мне ещё раз последний удар? А то этот кабан своими метаниями только с толку сбивает.
Бэкхён изумлённо застыл, когда Сехун неуверенно взглянул на него, будто спрашивая разрешения. Не найдя ничего лучше, чем просто пожать плечами и отвернуться, Бэк тут же ойкнул от болезненного тычка стоявшего рядом Минсока.
— Ты чем думаешь? Этот блондинчик уже Чанёля оприходовал, а теперь на Сехуна губу раскатал! Смотри, дотянешь и совсем один останешься!
— Мин, я тебя не узнаю! — рассердился омежка. — Ты сам кричал, что мы должны думать головой, а теперь толкаешь меня в объятия нелюбимого альфы.
Кажется, последняя фраза была произнесена слишком громко, потому что все голоса тут же стихли, а сам Сехун застыл статуей, даже не попытавшись уклониться от удара Лухана, которому сам же научил минуту назад. Зашипев от боли в скуле и проигнорировав извинения испугавшегося блондина, О медленно обернулся и пристально взглянул на сжавшегося Бэкхёна. Мальчик почувствовал такой прилив удушливой стыдливости, словно Сехун был его законным мужем, которому он наставлял рога за спиной. Но ведь Бэк ему ничего не обещал, не клялся в любви, даже в симпатии не признавался. Тогда почему сейчас щёки полыхают и хочется провалиться под землю ощутив на плечах тяжесть вины?
— Командир, примите этот удар с честью и достоинством, — не смог промолчать Чанёль, отчего-то радуясь словам Бэкхёна и не сдерживая победной улыбки.
— Заткнись! — мрачно отрезал Сехун, продолжая сверлить укоризненным взглядом мальчишку.
— Фу, как грубо! — продолжал потешаться Пак.
— Грубо было отдавать мне права на мальчишку. Ты сам сказал, что он мой!
— Эй, хватит! Я свой собственный! — возмутился омега, но альфы его даже не услышали.
— Тогда я ещё не знал, что ты из того рода говнюков, которые отдают голоса за себя любимых. Что, был настолько не уверен в победе, что написал на листке собственное имя?
Последние слова пришлись точно в цель, вызвав в душе Сехуна вспышку слепой ярости. Он бросился к Чанёлю, уже готовясь вбить кулак в его ухмыляющуюся рожу, как тонкие омежьи руки обхватили его поперёк груди.
— Ты командир! Не смей! — прижимаясь к нему со спины, шепнул Лухан.
— Ты прав, — переведя дух, процедил сквозь зубы О. — Пак Чанёль, шагом марш в карцер. Посидишь там сутки, без еды, подумаешь над своим поведением. И захвати с собой фонарик и устав, ибо от прошлого задания ты не освобождаешься!
Альфа лишь стиснул зубы и ожесточённо пнул ногой воздух. Остальные зашептались, неприязненно поглядывая на Пака и одобряя решение Сехуна.
— Сам написал своё имя, а на командира сваливает, — бормотали беты.
— Сехун поставил прочерк! — яростно доказывал Минсок, будто видел это собственными глазами.
— Продолжайте занятие, а я пока отведу Чанёля в карцер, — впервые за всё время вмешался Донхэ.
Он первым направился к дому, будучи уверенным, что альфа пойдёт следом. Вот только третьим за ними увязался Бэкхён. Вцепившись в локоть Чанёля уже на крыльце, омега заставил его развернуться к себе лицом и сердито задрал голову, заглядывая в потемневшие от гнева глаза.
— Ты идиот! Почему ведёшь себя, как первобытный человек? Неужели не видишь, какой Сехун хитрый? Ты должен расположить к себе отряд, чтобы в следующий раз они не задумываясь проголосовали за тебя. Но как ты будешь это делать, торча сутками в карцере?! — прошипел омежка, не обращая внимания на ждущего в дверях Донхэ.
— А тебе до меня какое дело? Иди, возвращайся, пока Лухан не увёл твоего ненаглядного командирчика! — взбешённо прорычал Чанёль.
— Ты тупица, Пак Чанёль! — взвизгнул Бэкхён и, неожиданно влепив ему звонкую пощёчину, убежал за дом, только пятки засверкали.
Обалдевший альфа схватился за горящую огнём щёку и очнулся, лишь услышав сдавленный хохот Донхэ. Мысленно пообещав себе, что непременно надерёт Слюнявчику зад, он бросил на учителя неприязненный взгляд и обречённо потащился за ним следом.
========== Глава 11 ==========
Обстановка во время ужина была ничуть не лучше, чем с утра. Каждый сидел, уткнувшись в свою тарелку, мысленно желая поскорее вернуться к себе в комнату, подальше от посторонних глаз.
День выдался на редкость тяжёлым и выматывающим — после обеда Чонун и Донхэ вновь поделили их на две команды и заставили проходить полосу препятствий. Бэк честно преодолел её полностью, затормозив лишь на последнем этапе — у кромки пруда. Как он ни старался себя пересилить, но нырнуть в воду не смог. Вот будь рядом Чанёль, Бён бы сделал это не задумываясь, но пока альфа сидел в карцере, омежка боялся даже близко подойти к воде. К счастью, учителя настаивать не стали, тем более, что остальные омеги, памятуя о несчастном случае, тоже отказались нырять.
— А где Кёнсу? — уже доедая омлет, очнулся Сехун.
— Он плохо себя чувствует, — промокнув губы салфеткой, ответил Минсок.
— Да уж, нас сегодня не пожалели. У самого все кости ломает, — пожаловался Чонин, хрустя суставами. — Так может, ему принести чего вкусненького?
— Не стоит, мы сами его покормим, — жёстко отрезал Мин.
Воспользовавшись тем, что внимание остальных сосредоточилось на спорящих Кимах, Бэкхён незаметно стащил с тарелки бутерброд с колбасой и сунул в карман толстовки.
После ужина подростки помогли повару собрать грязную посуду и отнесли её на кухню, а уже затем разбрелись, кто куда. Пытаясь улучить нужный момент, Бэк продолжал крутиться в гостиной — то делал вид, что увлечённо читает книжку; то помогал Чондэ разобраться в настройках мобильника. И всё это время он мысленно боролся с самим собой. Демон Бэкхён вопил, подобно сирене, что нечего подкармливать тупую башню, что он сам во всём виноват, так что пусть сидит и осознаёт свою вину. А ангелок Бэкки в то же самое время невинно улыбался и шептал, мол, ему там холодно, голодно и одиноко, так почему бы не оказать помощь страждущему?
Дождавшись, когда шорох воды в душевой стихнет, а за последним подростком захлопнется дверь, мальчик бесшумно отложил книгу в сторону и на цыпочках направился в подвал, то и дело оборачиваясь и чувствуя себя героем приключенческого романа.
Внизу оказалось привычно сумрачно и тихо. Крепко сжав кулаки, Бэк медленно двигался вдоль стены, вздрагивая от каждого шороха и скрипа. Стыдно признаться, но сейчас он больше боялся не того, что его кто-нибудь заметит, а нападения грызунов или привидений бывших хозяев дома. От этого было одновременно смешно и грустно — вроде взрослый омежка, а таких глупостей чурается.
Наконец, дойдя до карцера, Бэк встал на носочки и, с трудом отодвинув задвижку, заглянул в узкую щель. В нос пахнуло знакомым затхлым запахом и мальчик поморщился, тряхнув головой.
— Чанёль? — шепнул он и затих в ожидании ответа.
Через мгновение раздался грохот, неразборчивое чертыханье и глухой удар в дверь. Бэкхён испуганно отскочил, но увидев в щель сонные глаза Пака, расслабился.
— Слюнявчик? — хрипло выдохнул альфа.
— Тебя так утомил устав, что ты решил вздремнуть? — беззлобно улыбнулся Бэк, подходя ближе, словно это не он утром злился на Чанёля и отвесил ему пощёчину.