— Тут, видишь, одна из тёток — жена твоего мичмана Сахно. В доле они или еще как, но Жеку тетки давно хотят сплавить, а еще кого-то на вакант взять. На эту должность можно и гражданских ставить. Получается такая ерунда, Мотю ставят разведчиком на твоё место, а тебя на склад в роту обеспечения и всё — место готово. Представляешь, как вы вкусно питаться будете?
Я представил. Вечно есть размазню и вонючую рыбу как-то не очень улыбалось.
Дальше уже продолжал Дитер:
— С тобой ситуация как раз и нарисовалась. Марков ваш — жучила еще тот. Он с Сахно постоянно макли какие-то крутит. Тут тебя переводят, что-то там у тебя не так, соответственно должность освобождается. Ваш каплей мужик нормальный. Он давно Мотю в группу к себе хотел. Он на позапрошлогодних учениях при недоборе разведчиков, когда задачи сыпались, взял Мотыля с камбуза, тот еще молодой был. Так они отработали на пятёрочку. Замок его тогдашний ногу сломал — Жека, самый молодой, за замка подгруппой рулил, короче дал гари. Передвижной флотский пункт управления благодаря ему нашли. Потом Поповских его и на прыжки, и на спуски таскал, когда была возможность. Короче, наш кок отработал все нормативы не хуже любого водолаза. Разведчик он первоклассный и без вы…ов. Ну а повар, я думаю, и так ясно. Теперь подумай, что будет, если вместо нашего матросского кока на камбузе будет еще одна тётка!
— А. чего думать, мне и так понятно…
— Так, теперь давай рассказывай и не вздумай пиздеть, из-за чего тебя из группы поперли. С физухой у тебя все нормально, вроде и прыжки есть, вроде не плуг и не тормоз. Что за херня? Спорол что-то не то? Или с Поповских поцапался? Мы же в курсе, что у тебя лапа кап-три из флотского управления. Давай, колись.
— Водолазка, — промямлил я, — клистирофобия…
Такого громкого ржача за все время своей короткой службы я еще не слышал.
— Би…яя, — сорвался на грузинский акцент главстаршина, — клистирофообияяя, аа би…яя…
Закончили смеяться, опрокинули еще по стакану, и Дитер продолжил:
— «Брейк», есть клаустрофобия — боязнь замкнутых пространств. У тебя в чём проблема-то?
— В трубе застрял, начал шебуршиться, фалом вытащили, а теперь вообще не могу в неё зайти.
— Ерунда, я тебя за два часа так обработаю, что будешь пролетать её и в торпедном песни петь будешь! Это я тебе говорю, водолаз первого класса, Дмитрий Анатольевич Болев!
Вот чёрт, так вот почему он Дитер! А я думал, из-за похожести на «модерн-токинговского» солиста, а тут, оказывается, просто созвучие имён.
— Короче, Семён договаривается с нашим группёром, чтобы он с вашим каплеем поговорил. Они корешатся и вместе часто «синих дельфинов» гоняют. Мотыль сказал, сам поговорит по своему поводу с Поповских, на выходы и занятия он всегда с ним пойдет, но тут, как сам видишь, всем нам, да и вам лучше, когда Жека в столовой. Но ты, когда тебя еще раз смотреть будут, не заплужи.
У меня закружилась голова. Как он меня научит? Поповских с Марковым ничего не смогли со мной сделать. Доктор — тот только выявил, что у меня проблема в «психике», а тут — за два часа! Честно говоря, верится с трудом. Но выбора у меня никакого абсолютно нет. Если, как сказал Болев, заплужу, то мне действительно настанет капец. Подведу всю старослужащую общественность, да и всех остальных. Да и старшина Мотыль вроде нормальный парень, без каких-либо выпендрёжей. Тут как раз Мотыль и зашёл, неся в тарелке салат из свеклы с капустой. Салат был что надо. Наелся я от пуза. Дитер попросил Мотыля, чтобы я вымылся в коковском душе. Через сорок минут со слипающимися глазами, полным брюхом, зажав под мышками грязную робу, я завалился в своем кубрике на шконку и сразу же заснул, даже не совершив ежевечерний ритуал стирки носков.
С утра меня снова забрал Сахно. Можно подумать, что все вчерашнее пиршество на камбузе мне только приснилось. Однако, бредя за мичманом, я заметил старшину второй статьи Мотыля, мирно беседующего о чём-то с нашим Поповских. Через час, когда я заготовил продукты на выдачу, к Сахно пришёл вчерашний главстаршина грузин, и меня отправили восвояси, сами же заперлись на складе и начали что-то обсуждать. В роте на центральной палубе стоял вахтенный из старшего призыва и боролся за чистоту, пытаясь отдраить гуталиновые мазки от ботинок на светлом линолеуме.
— Опа, карасики приплыли, — обрадовался он мне и скинул в руки «русалку, — ну-ка, давай, шурши салажонок.
Приплыли. Да что за ерунда такая? И кто же меня теперь спасет от припашек? Стать в позу? Или… я додумать не успел. Через комингс перелетел посыльный по штабу и затараторил: