Иностранное вооружение было намного сложнее в материальной части, чем наше. Разобрать М-16 так же быстро, как «Калашников», ни хрена не получалось. Частей намного больше, да и взаимодействие их не всегда становится понятным с первого раза.
Для меня наиболее прост в разборке оказался «Кольт», да и в руке он сидел очень удобно.
Федос, вертя в руках «Эмку», бросал взгляд на каплея, и, пока тот не видел, отвлеченный каким-нибудь вопросом, старшина принимал картинную позу и шёпотом спрашивал:
— Ну как, похож я на киборга-убийцу?
— Не, не похож, у того причёска-площадка и он накачанный, а ты как велосипед, — смеялся я над напарником.
До обеда мы провозились в летнем классе: разбирали, собирали, записывали в блокноты тактико-технические характеристики с плакатов и даже успели написать летучку. Мне повезло, и попался вопрос про понравившийся пистолет. И только вопрос про год выпуска привел меня в ступор. Насколько я помнил, на плакатах ничего про это написано не было, а может, я и внимания не обратил. По классу уже начал ходить Федосов и собирать бумажки, на которых мы черкали ответы, а я сидел и чесал затылок. Эх, была не была, напишу… Стоп! А почему «Кольт М1911»? Цифра 1911 очень похожа на год. Точно! Напишу: год выпуска тысяча девятьсот одиннадцатый. Едва я успел дописать последнюю единичку, листочек у меня выдрали из рук. Вот напарничек, блин, не мог чуть подождать.
После обеда мы толкались возле оружейки, ждали дежурного старшину с обеда и вполголоса делились впечатлениями о занятии.
— Где дежурный, скоро каплейт придет, а мы еще оружие не получили, — переживал Федос.
— Да он, может, себе «адмиральский» час устроил, спит, наверно, — высказался «киевлянин», — лежит сейчас на шконочке, рассольник переваривает.
— Что за «адмиральский» час? — поинтересовалось сразу несколько матросов.
— Эээ, вот вы тугие! У нас в учебке был, у матросов на коробках тоже есть. Это когда после обеда весь личный состав по приказу прыгает на шконки и дрыхнет до послеобеденного построения, — носочки там простирнут, на баночку, — а сами под одеялко и похрапывать, красота!
— Ээ, хватит врать, — сразу начала возмущаться общественность, — ты что заливаешь! Чтобы матросы-срочники после обеда дрыхли, где это в советском флоте такое видано??
— Не верите — не надо, вы можете сами поспрашивать у связюков нашего набора.
Галдёж прервал рык дежурного:
— Ррразойдись, караси, — «годок»-старшина, вальяжно шоркая ботинками по палубе и крутя на пальце ремешок с ключами, словно тяжёлый линкор, проплыл между расступившимися матросами.
«Им всем обязательно, что ли, этот ремешок с ключами на пальце крутить? Какого моряка ни вижу с ключами — все крутят-раскручивают», — промелькнуло у меня в голове. Потом через пару месяцев, получив ключи от холодной баталерки, я нацепил на них кожаный ремешок от офицерского снаряжения и с упоением начал раскручивать ключи на пальце, абсолютно не задумываясь, зачем я это делаю.
— Для получения оружия — становись! Старшина второй статьи Федосов! В оружейку ко мне на контроль бегооом. арш, — проорал дежурный из-за решётки двери. Федос метнулся вовнутрь. Выдача пошла своим ходом.
Стрельба из М-16 какого-то особого впечатления на меня не произвела. Через ручку-прицел целиться было непривычно и неудобно. Привычной уверенной тяжести «Калаша» не ощущалось. Звук от выстрела был совершенно иной. Мое мнение разделило большинство матросов нашей группы.
— Фигня какая-то, — бурчал Федосов на чистке оружия, — кайфа от стрельбы никакого, а чистить запаришься. Мне эта «Эмка» еще на летучке попалась, я калибр сдури, как у нашего «калаша», пять сорок пять написал, тройбан схлопотал, а смотришь — патрон-то почти такой же, как на «семьдесят четвертом»…
— Дык оно так почти что и есть, — вклинился в разговор один из матросов, — у них калибры чутка по-другому меряются — нам же группный на занятии объяснял.
— Всё у них, американцев, не как у людей, теперь тройбан из-за них получил, ротный комсомолец еще на собрании ляпнет, — продолжал сокрушаться старшина.
Зря он сокрушался, никто про его тройку и не вспомнил.
Вечером троих матросов и меня в качестве старшего отправили в мастерскую воздушно-десантной службы в столярный цех. Уже знакомый старший мичман-обеспеченец озадачил нас перетаскиванием листов верстаков, складыванием досок в штабеля, уборкой опилок в мешки. Пока мы возились, он электролобзиком из листов фанеры выпиливал грудные и ростовые мишени. По окончании работ мы приколотили к уже готовым мишеням колья и покрасили их в темно-зеленый цвет.