Нельзя было терять ни секунды. С каждым проходившим мгновением на крыше умирали люди. Грохоча тяжелыми шагами по крылу «Валькирии», стоявшей позади «Вертиго», Прид бросился к кабине пилота, Розенкранц старалась не отставать. К тому времени, когда она догнала священника, он уже схватился за фонарь кабины. Праведный гнев экклезиарха, распаленный тяжелым подъемом по стене и близкой встречей со смертью несколько секунд назад, вышел из берегов. С бешеным ревом священник вцепился в бронестекло.
Розенкранц видела, что инквизиторский пилот в кабине, выпучив глаза от страха, схватился за свой флотский пистолет. Фонарь кабины стал медленно поддаваться усилиям Прида. Из частично открывшейся кабины высунулся ствол пистолета, уставившись в оскаленное лицо священника. Розенкранц быстро просунула руку под открывшийся фонарь и дернула рычаг аварийного катапультирования. Ей пришлось зажмуриться и зажать уши, когда сработал ракетный двигатель катапультной системы, и кресло пилота улетело в небо. Когда из-за широкого рукава рясы показалось лицо Прида, экклезиарх свирепо ухмылялся.
Розенкранц нырнула в опустевшее пространство кабины и скользнула в кресло второго пилота, расположенное ниже.
- Прид! – позвала она.
Священник кивнул и опустил фонарь кабины на место. После этого экклезиарх бросился в десантное отделение «Валькирии», где сидели молчальники-пробисты с тяжелыми болтерами.
У Розенкранц сейчас было две главных задачи. Первая: прекратить огонь по штурмовикам из десантного отделения только что захваченной «Валькирии». И вторая: не позволить второй «Валькирии» и «Вертиго» стрелять по ней.
Ей было приятно снова оказаться в кабине самолета, и ее пальцы автоматически скользнули по рунам приборной доски. Розенкранц летала на «Призраках», но подготовку проходила на «Валькирии», и мгновенно вспомнила детали ее управления.
Грохот болтера с левого борта немедленно прекратился, когда Розенкранц, нажав кнопку с руной, закрыла бортовую дверь. Увы, она не могла отсюда закрыть двери в бортах второй «Валькирии» и «Вертиго».
Ее палец замер над кнопкой. Она не могла поверить, что собирается сейчас уничтожить собственный самолет. Розенкранц вздохнула. Спустя секунду, она преодолела колебания и выпустила ракету «Адский Удар» прямо в открытую дверь десантного отделения «Призрака».
«Вертиго» просто исчезла. В одно мгновение самолет стоял на посадочной площадке, а в другое его уже не было. Свет. Звук. Град обломков, посыпавшихся на крышу тюремного комплекса. Но, как хорошо знала Розенкранц, то, что взлетело в небо, рано или поздно окажется внизу. Пылающий фюзеляж «Вертиго», подскочив вверх, обрушился на «Валькирию» Адепта Сороритас, стоявшую впереди.
Включив двигатели, Розенкранц подняла самолет с посадочной площадки и медленно развернула его. «Валькирия», называвшаяся «Хранитель Чистоты», судя по надписи на пилотском шлеме, лежавшем в кабине, была гораздо маневреннее «Призрака» - что не удивительно – и легко управлялась, предоставив Розенкранц обзор горящей, усыпанной обломками крыши. На посадочной площадке здесь и там лежали бронированные тела, и те немногие Сестры Битвы, которые использовали «Хранителя Чистоты» как укрытие, были теперь этого укрытия лишены.
Обстановка на крыше тюремного комплекса быстро изменилась. Воодушевленные успешным захватом «Валькирии» бойцы «Отряда Искупления» атаковали оставшихся фанатиков, подбирая брошенные болтеры, и прижимая огнем немногочисленных Сестер Битвы, укрывшихся за горящей секцией крыла недалеко от края крыши. Розенкранц потянулась было к гашетке мультилазера, но решила позволить штурмовикам довести бой до победы своими силами.
Внезапно флайт-лейтенант услышала стрельбу в десантном отделении: приглушенный треск выстрелов флотского пистолета. Включив внутренний вокс, она стала прислушиваться к пугающим звукам тел, с силой врезавшихся в металл корпуса.