Император сохранил.
Вскочив на ноги, и оценив расстояние до противника, Фалькус развернулся и бросился к повозке, сопровождаемый мерзким чавканьем и хрустом — сороконожка решила, что тел достаточно, и нет смысла гоняться за упрямой убегающей едой. Неуклюже перевалившись через борт, ассасин, пахнущий кровью и той жижей, что оную заменяла сороконожкам, перепугал мурапони и те рванули галопом.
Джо тем временем успел подобрать Миру и Виктуса, и несся прямо по улицам городка на полной скорости. С визгом шин, едва не сбивая прохожих, каким-то чудом не задевая углы. Спустя некоторое время они смогли нагнать повозку, Фалькус даже умудрился затормозить разбушевавшихся мурапони и ему спешно принялись оказывать медпомощь.
Немного поспорив, имеет ли смысл возвращаться к месту бойни и подбирать нехарактерное для этого мира лазерное оружие, или хрен его кто найдет в чаще, аколиты решили сначала все же разобраться с ящиком. Немного повозившись с замками, которые были продублированы магнитными запорами, Габриэль открыл крышку и первым, что увидели аколиты, было дуло плазменного пистолета.
Вполне логичным решением стало послать за святыми мощами и прочими артефактами людей, обладающих навыками скрытного перемещения, так что эта задача легла на группу Кортеза. Попасться на столь святотатственном деянии было бы чревато огромными проблемами, никому ведь не объяснишь, что святой на самом деле не святой, а инструмент Хаоса — если верующие не линчуют, то потом представители Инквизиции голову оторвут.
За разглашение.
Так что с самого утра третьего дня, группа «Виски» занялась подготовкой. Название приняли по умолчанию все, кроме Миры, которая хоть и рада была, что обошлось без «пираний»,«конкистадоров» и прочих нелепостей, но все еще не понимала, чем плохи банальные буквенные обозначения.
Кортез и Хьйорват потратили целый день, мастеря ящик для потенциальных трофеев, поскольку чем бы ни оказались святыни, хватануть от них порчи желания у аколитов не было. Как оказалось, нанесение достаточно качественных оккультных символов в условиях феодального мира, да еще не вызывая подозрений странными закупками — та еще задача. Но в итоге, кислотное травление и поминание поочередно то Императора то ебанной матери принесли свои плоды.
А пока псайкер и арбитр общими усилиями подбирали узор для блокировки незнамо чего, то есть любых возможных эманаций, Альке и Дариэл отправились на разведку под уже традиционные шутки на тему того, что негоже доброй жене с чужими мужиками шляться.
Вход в крипту, собственно, найти было несложно. Большие изукрашенные врата были достаточно приметны, и оставались, как и положено, запертыми. Что правда, оставалась сложность — взломать их незаметно из-за расположения было весьма проблематичным. Службы шли практически круглосуточно, за вычетом пары ночных часов, но и тогда в храме проводилась уборка, так что пустыми залы не оставались никогда. Пошатавшись по храму, аколиты перешли к осмотру прилегающей территории, изображая из себя праведных, но любопытствующих туристов. Надо сказать, что окружающий кафоликон уютный сад и вполне приятная архитектура действительно располагали к подобным прогулкам, но аколитов интересовала не игра пробивающегося сквозь листву солнца на витражах, а количество и частота патрулей. Бородатые братья из Фратер Милиша не особенно бросались в глаза для праздных наблюдателей, а вот более внимательному и наметанному взгляду открывалось весьма немалое их количество, рассредоточенное по территории с чуть большей концентрацией вдоль стен.
Однако самой интересной находкой стала небольшая пристройка в саду. Аккурат на глазах аколитов оттуда вышел мальчик-служка. За его щуплыми плечиками можно было разглядеть, что крохотное помещение построено аккурат чтобы прикрыть лестницу куда-то вниз. Мальчишка запер дверь на замок, повесил ключ на пояс и удалился, быстро затерявшись в толпе. Это было… любопытно. Еще погуляв по саду, аколиты выяснили, что патрули Фратер Милиша проходят по постоянным маршрутам с интервалом в четверть часа. А еще позже уже знакомый пацан-служка снова юркнул в пристройку с подносом еды. Вернулся он минут через сорок с пустыми руками, и в этот раз Альке попыталась проследовать за ним. Но сколь незаметной она была в полях и лесах, столь же выделялась в толпе. Хавлок чертыхнулся и окликнул девчонку, пока кто-то не заподозрил неладное: