Дознаватель махнула рукой.
— Уходим. Для верности взорвём это все на входе в атмосферу.
Лихтер еще какое-то время двигался по направлению к планете. Когда он достиг верхних слоёв атмосферы, окрашиваясь пламенем, сработал таймер. И вскоре его обломки, сгорая в атмосфере, огненным дождём обрушиваются в небо над заснеженными пустошами Ксурунта. Скорее всего, не один из них не достигнет поверхности, сгорев по пути. Но сейчас, где-то внизу, дикие ксуры поднимают головы к небесам, и видя этот огненный дождь, пытаются понять, о чём же этот знак от Медноголового Быка? Быть может время начать очередную войну?
Конечно.
О чём ещё может быть такой знак?
Заклинательный зал был оборудован на ганкаттере. Рисунки, а затем и сделанные по ним гравировки оккультных символов покрыли кубрик, практически не оставив живого места.
Фрэнк поглядел на эти приготовления — и пошёл в храм.
Как оказалось, не зря.
— Командир. — Матрос, трудящийся в свободное от вахт время служкой во храме, чуть нерешительно подошёл к гвардейцу. — Тут вот какое дело есть, даже не знаю как сказать.
— Попробуй как есть, это работает.
— Короче. В одной из малых келий для покаяния, сидит ученик навигатора. Его старый навис, который по звезде пошел, учил помаленьку. Все как положено — трёхглазый парнишка, из ихних, навигацких. Только он того, от всех волнений слегка головою двинулся. Всё лбом в пол бьет и грехи какие-то отмаливает. Месяц его оттуда выкурить не можем.
— Что же раньше не сказали? — Офигел от такой новости Фрэнк.
— Так того, навистанции-то каюк, сам этот пацан головой скорбный и не обученый значит. А от глаза навигаторского-то все знают чего бывает… В общем, капитан распорядился его не трогать, как бы не вышло чего. Но я-то думаю, своим малым умом, вы… охотники, люди опытные. Может вам он сгодится для чего?
Служки храма, бледные лицом и явно напуганные, привели гвардейца к самой дальней келье. На стук в дверь никакой явной реакции не воспоследовало. Фрэнк прислушался. Из-за основательной двери доносилось бормотание с явными истерическими нотками и, кажется, удары плети. Внутренне скривившись от идеи истязания плоти насилием физическим, а психики — рукоблудием моральным, он распорядился.
— Тащите лазрезак, живо.
Инструмент доставили бегом, спотыкаясь и путась в длинных робах.
Фрэнк активировал на секунду луч, плюнул на нагретую поверхность, с удовлетворением услышав характерное шипение. — Фокусровка номальная. — Благосклонно кивнул он служкам, и сместив до упора регулятор мощности, одним движением отхватил кусок двери вместе с замком. Вырубил луч и легонько стукнул в центр мизинцем. Кусок со стуком провалился внутрь, дверь медленно, со скрипом, открылась.
У алтаря и к нему лицом, на коленях стоял полуобнаженный юноша, лет около девятнадцати. Следов повязки не наблюдалось, а значит его третий глаз не был прикрыт. На гладко выбритом черепе виднелись следы несколько смазавшихся таутировок, а на спине — множественные кровавые рубцы, оставленные плетью, сливались в месиво из крови и грязи, со следами зелёного и белого гноя. Присутствия гвардейца он не заметил, продолжая исступлённо повторять слова молитвы.
Фрэнк достал из кармана бафф, и молча натянул его навису на лоб. Тот вздрогнул, и попытался отстранится, но его слабых сил было недостаточно, чтобы тягаться с гвардейцем.
— Изыдите. — Махнул он рукой служкам. Тех как ветром сдуло.
— Парень, ты нужен этому кораблю. — Сразу обозначил позицию Фрэнк навису.
— Я…? Ааааа… Что я могу сделать? — Срывающимся голосом, почти рыдая, сказал юноша. — Это всё наказание! Наказание за ту грязь и ересь, что творил учитель! Всё неправильно, это мы… навлекли беду! Я… Что я? Я ничего не могу сделать! Нави-станции нет! Мы все умрём!
Конечно, умрем, особенно если будем ровно сидеть на заднице и развлекаться БДСМ, полагая это актом веры
— Как Император покарал этот корабль, так и дарует ему шанс на спасение! Слуга Трона Его здесь, дабы спасти заблудшие души малых сих. И ты ему нужен. — Проникновенно сказал Фрэнк, глядя на юношу своим лучшим проникновенным взором, подсмотренным у полкового комиссара.
Поправив тонкими, хрупкими пальцами, головную повязку, юноша наконец поднял взор на гвардейца. Полностью залитые глубокой чернотой глаза, без радужки и зрачка, в обрамлении удивтельно длинных и пушистых ресниц, удивлённо моргнули и снова открылись.
— Слуга Трона? Мы… правда можем сделать хоть что-то? Да? Я п-правда могу искупить…? Император услышал мои м-молитвы! Я… Я сделаю все что смогу, но… я сейчас очень слаб… и, наверное, сначала мне нужна будет помощь… и потом уже я смогу оказать её…