Доступ во внутреннюю сеть Трикорна в наших апартаментах имелся. В том числе через прямое подключение.
— Что нужно — искать только в открытых источниках. Никаких взломов. — Сразу подрезала мне крылья командир. — Наверняка вся сетевая активность под жестким контролем.
— Что ж. — Я задумчиво крутнул проводом подключения. — Поищу-ка я порнушку с эльдарками, да и пригляжусь, кто там из местных извращенцев — вуайеристов будет за мной подглядывать.
— Эйден, серьезных дел полно. — Скривилась Липпе.
— Это будет короткая порнушка? — Невинным голосом предложил Борис. Дознаватель засмеялась.
Впрочем, проблема вылезла не там где ждали. Когда я воткнул графт, привычно ныряя в мягкие волны океана ноосферы, внезапно обнаружилось, что водоём этот живёт какой-то своей, абсолюно нехарактерной для поделий Адептус Механикус, жизнью. И археотеком местные протоколы тоже не пахли. Это была какая-то принципиально мне не знакомая техноересь, и за пределы, обозначенные официальным интерфейсом, высунуться у меня пока не получалось.
Пришлось вернуться к грубой реальности за какими-нибудь зацепками. И эта, данная нам в ощущениях, стервочка и впрямь не подвела. В частности, осмотр кейса с документами, оставленного нам неизвестным доброжелателем кроме любопытного чтива подарил нам еще и обёртку от той самой жевательной резинки. И вот тут, во время поисков, Борис обнаружил любопытное.
Продукт был прямо скажем редкий, найти его можно было разве что в Сибеллусе, а производжился он и вовсе на борту войдшипа «Виджиланс», ныне пребывающего на орбите.
А вот корабль в сети Трикорна бился уже на ура. Поскольку принадлежал одному из инквизиторов Ордо Еретикус, некоему господину Леману Лазарусу.
Встреча с Айзеном Макклейном была назначена несколько позднее, в одной из курительных комнат на нашем уровне. Отыскать её было не сложно — на входе уже пристроились двое в закрытых карапасах. Прослушка в комнате… Была, заключил я, включая джаммер. Теперь можно было общаться относительно свободно.
Внутри царил полумрак, словно бы оправдывая название, внутри и впрямь имелась… стационарная курильница, распространяющая аромат ладана, пара кресел и пепельницы — для тех, кто предпочитал воскурять, а не окуриватся.
Айзен был в простом мундире, без брони и оружия, и выглядел так, как будто не спал минимум пару дней.
Поднявшись из кресла, он приветствовал дознавателя коротким движением головы.
Мира Липпе села в кресло. Мы, сделав лица посуровее, расположились у неё за спиной. Выглядело не очень убедительно, но мы старались как могли.
— Ну здравствуй, Кадис. — Его голос был… Уставшим.
— Здравствуй, Айзен. — С заметным вызовом в голосе произнесла она. Но продолжила уже спокойнее и вдумчивее. — Я сейчас теряюсь, с чего начать разговор. Потому что весь последний год планировала начать его с удара в челюсть. Но, кажется, сейчас лучше оставить эмоции в стороне.
— Я рад, что тебе хватило ума на такое решение. — Все столь же бесцветный голос. — Честно говоря, я сомневался, что из тебя выйдет толк. Вижу, что ошибался.
«Похоже, не врёт.» — Маякнул Борис условным жестом, держа руку вне поля зрения нашего собеседника.
— Тогда начнём с главного вопроса. Чью волю ты выполняешь, Айзен? — Обманчиво-спокойным тоном поинтересовалась дознаватель.
— Как всегда. Императора и проводника воли Его, каким был наш с тобой командир.
— Я бы предпочла услышать имя. — Не меняя тона продолжила она, пронзая его насквозь взглядом электрически-зелёных глаз.
— Я действую по прямому приказу господина инквизитора Ниро Липпе. — Предельно четко обозначил свою позицию арбитр.
— Приказ этот мне не вполне ясен, особенно в виду последних новостей. Ты знаешь, я не любитель театральных эфектов. — Слова его падали тяжело, как камни. — То что происходило здесь было театральной постановкой и я старался с ней справится. Но сейчас я не понимаю, для чего это делалось, и к какому итогу это ведёт.
Он немного помолчал, а затем продолжил.
— Изначально, я полагал, что всё это для того чтобы основать в итоге конклав Коронус, на который были планы у господина Липпе, заодно подставив Кассиопею.
— Я не думаю, что случившееся было частью плана. — Задумчиво и грустно ответила Мира.