Времени до заката оставалось немало, и мы отправились в деревню шелкопрядов. Хиро, в плане подготовки к дипломатическому визиту, надел местный смокинг из множества перьев, бусин и ракушек, покрывающих его практически с головы до пят, придав нашему путешествию дополнительный колорит.
На острове прядильщиков, у береговой линии, нас встречало множество кустов и деревьев, затянутых знакомой паутиной, фонящей в пси, но слабее и упорядоченнее дикой. Полоса песка отделяла их от джунглей глубже на острове, где и пряталась деревенька. Надо признать — достаточно крупная и богатая. Домики на сваях, судя по всему иногда подтапливаемые, на окраинах — недурно замаскированные часовые с луками и копьями, в центре — подкопченный пламенем столб со свежей глиной у основания.
Народ с интересом разглядывал нас из хижин, стараясь не палится, но авгур, скотина бездушная, их старания игнорировал.
Хиро зашел в одну из хижин на площади и скоро вышел вместе с крупной и полной дамой, в травяной юбке и с немалой, но потрепанной жизнью харизмой размера так восьмого. Волосы, окрашенные глиной в рыжий цвет наводили на мысль о ритуальности такой окраски, хотя бы в силу крайнего ее неудобства. Наш гид представил даму.
— Это Ора, она говорит за Шелкопрядов. Она рассказать вам про Тёмный Зверь.
Крашеная дамочка приняла значительный вид и начала вещать.
— Темный зверь — ребенок морского змея, но вылупившийся из неоплодотворенного яйца. Он ходит в облике паутинной кошки или человека. Узнать его можно. Облик его, три черных глаза в ряд. Под повязкой их прячет, чтоб не узнали. Детей ворует. А если женщину-солнце встретит…
Она изобразила интерпланетный жест, не оставляющий места для двойных толкований.
— Но может и мужчинам разум туманить. Чтоб нашли и привели ему женщину — солнце.
В темноте его можно встретить, темной ночью, в пещерах, куда не проникает свет Императора. Осторожно там надо ходить…
— А что скажешь про сны, когда женщина-солнце является со змеящимися волосами? — Поинтересовалась Кадис.
— Знак нехороший. — Покачала головой та. — Очень. Кто такое видел — умирают. Вроде — случайно. Кто утонет, кто с дерева упадет… Но быстро. Три по десять дней, шесть по десять дней. Зовет их к себе женщина, ай зовет… Тут надо
— Что-то очень похоже на советы слушать вокс Радонежской Экклезиархии, только с обратным знаком и налетом местных верований. — Шепнул я Борису.
— А есть ли люди, поклоняющиеся Зверю? — Скучающим тоном поинтересовалась Кадис.
— Есть. — Серьезно ответила Ора. — Возле хребта морского змея. Плохие места. Люди туда не ходят.
Госпожа страйк-коммандер покивала, и видимо больше для проформы поинтересовалась.
— А вот этот столб посреди деревни, он для чего?
Старейшины переглянулись.
Ора начала говорить, осторожно подбирая слова.
— Личинки так просто оставлять нельзя. И убивать… Опасно. Может Змей гневаться. Может Зверь гневаться. Ненужных личинок едят. Старые, больные, кто умереть хочет. А потом их там сжигают. Тогда никто не гневается.
Несколько подивившись методике, но полагая, что тонкости организации производственных процессов не наше дело, мы перешли к финальной, но не наименее важной цели нашей поездки.
На вопрос о торговле шелком, Ора махнула рукой и на площадь вывалила вся деревня. Здесь и выбор был явно больше, и цены скромнее. Множество платьев и просто рулонов ткани самых разных расцветок, от которых просто рябило в глазах. Кали торговалась до хрипоты, но цену особо не сбила. Впрочем, Фрэнк махнул рукой и широким жестом оплатил опт из своего кармана, немало впечатлив всех. Хиро и Ора за нашими спинами пожали друг — другу руки. Комерсанты палеолита, инсайдерские сделки каменного века, нда.
Для перевозки шелков деревня выделила здоровый катамаран, и уже небольшим торговым конвоем мы двинулись в обратный путь.
Без приключений не обошлось, налетел шторм. Мощные валы раскачивали лодку и катамаран, натужно скрипели канаты и соленые брызги захлестывали палубу. Вдруг мощный удар волны подбросил катамаран и с визгом отлетел один из тросов, крепящих контейнер с шелком. Тот накренился и начал медленно сползать к воде.
Мгновенно обвязавшись страховкой, Фрэнк и Борис бросились вплавь спасать оперативные резервы Инквизиции. Гвардейца внезапно захлестнуло волной, и у арбитра получилось преодолеть водную преграду куда быстрее. Вцепившись в честно попяченные материальные активы, чертыхаясь и отплевываясь от соленой воды, они намертво прикрутили контейнер к палубе. Шелк был спасен и только потеря одного из гребцов — аборигенов омрачила наше путешествие. Никто не заметил что пока все боролись с грузом, его смыло за борт. Да будет Император милостив к его душе.