«Мы можем умереть. – Мысль лезвием гильотины пронзила мозг Эфраима. – Один поскользнется, другой попытается подхватить – закон скаутов номер два: скаут всегда предан своим товарищам; он должен оставаться им верным несмотря ни на что, – потом следующий и еще один, пока все не повиснем и не свалимся гирляндой бумажных человечков».
Идущий во главе отряда Кент уже понял, что выбрал неправильный маршрут. Но кто же в этом виноват? Тим, раз отправил их одних. Монотонный металлический гнев пульсировал в висках. Тупой Тим виновен в том, что разум Кента парализован страхом. Тупой, тупой, тупой…
По другую сторону коварного уступа тропа расширилась. Кент помог перебраться Эфраиму, затем Шелли, а после Ньюту и Максу. Ребята молча шли вдоль пологого подъема, обливаясь потом и тяжело дыша. Тропа выходила на плоскую скалистую площадку с видом на океан.
Эфраим обеими руками толкнул Кента в грудь. Тот отшатнулся.
– Отличная идея, гений.
– Это не моя… Я не нарочно. – Шея Кента сделалась пунцовой.
– Лучше не давать тебе ключи от самолета, чувак. – Эфраим задрал голову и почти уперся в подбородок Кента. – С твоим топографическим кретинизмом ты бы всех завез на Солнце.
Эфраим сжал кулаки. Кент знал, что тот не постесняется пустить их в ход. Иф ввязывался в драки. А Кент не так уж и часто. Конечно, он пихал других мальчишек и зажимал их шеи в захват, но никогда не дрался по-настоящему. Не приходилось. Он был крупнее, а это и пугало, и отбивало охоту на него наброситься.
Но сейчас перед ним стоял Эфраим – взведенная пружина из мускулов и раскаленной ярости – и бросал ему вызов. Волосы Кента от пота липли ко лбу. Кровь в черепе стучала в ритме хай-хэта. Он представил, как ему в подбородок прилетает кулак. Вообразил свое падение и боль в подвернутой ноге. От таких видений во рту сделалось кисло.
Эфраим пренебрежительно толкнул его:
– Гребаная прогулка для бабуль, да? Тупица.
Кент ненавидел внезапный позорный страх, который подступил к горлу и душил его, – ненавидел самого себя за то, что его чувствовал. Овчарка дала слабину и превратилась в овцу.
«Бе-е-е, – прозвучал в голове насмешливый голос отца. – Бе-е-е, бе-е-е, Кенти-бараш, сколько шерсти ты нам дашь? Дашь наверняка полных три мешка…»
Кент прикусил язык. Голос отца выключился, точно радио, а рот наполнился напоминавшим фольгу вкусом крови.
Они стояли на каменном мысе. Резкий просоленный ветер дергал и трепал одежду. За спинами пролегал темный лес. Кент прищурился, стараясь не смотреть на бьющиеся внизу волны. Примерно в миле от них пенный прибой накатывал на ржавый остов затонувшего грузового судна. На горизонте небо встречалось с морем. Кент не мог отделить одно от другого – море и небо спаялись в единое целое.
Внезапно раздался грохот. Над переплетением деревьев летел вертолет. Черный и на вид суровый – не грузовой и не экскурсионный.
Лица ребят расплылись в восхищенных улыбках. Они замахали вертолету. Тот поднялся в небо, развернулся носом вниз и резко опустился. Пульсация лопастей болезненно отдавалась в черепах мальчишек. Кент чуял запах смазки, которой механики смазывали роторы, – немного напоминало вишневые леденцы.
Вертолет с хищной грацией поднялся, развернулся и скрылся над морем. Прищурившись, Кент сумел разглядеть вереницу приземистых темных силуэтов, вытянувшуюся перпендикулярно траектории движения вертолета.
– Корабли, – сказал Ньютон. – Похоже, они стоят на якоре. Военные иногда проводят здесь маневры… Но как-то слишком много кораблей.
– Может, китобойные суда, – предположил Кент. – Лучше будь начеку, Ньют, а не то они загарпунят твою жирную задницу.
Волна безудержного смеха захлестнула мальчишек, а Ньют снова уставился на воду. Кент приободрился. Равновесие восстановилось, он снова взял себя в руки – шутки над Ньютом никогда не подводили, – но на языке остался горький щелочной привкус, как будто он пососал старую батарейку.
ЖУРНАЛ ВЕЩЕСТВЕННЫХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ,
ДЕЛО 518С
РАЗДЕЛ Т-09 (личные вещи)
Журнал консультаций Эфраима Эллиота
Изъято из УЧАСТКА Т (Остров Принца Эдуарда, Норд-Пойнт, Элм-Стрит, 5) офицером Брайаном Скелли, значок № 908
Ладно, доктор Харли, вот оно. Одна страница, как вы и просили. Кто бы мог подумать, что психолог задаст мне домашку!!!
Так, вы хотели, чтобы я рассказал историю. Просто историю о том, почему иногда, ни с того ни с сего, я начинаю по-настоящему злиться. Типа, реально, РЕАЛЬНО злиться и ввязываться в драки. Почему мне хочется врезать кулаком в стену или в морду какого-нибудь тупого придурка. Сначала я разозлился на вас за вопрос, ПОЧЕМУ я злюсь. ШЮЮЮЮЮТКА! Но потом я думаю ладно, вы просто делаете свою работу (извините за мою орфографию и все такое). Так что вот.