Пурдзан отставил плошку в сторону.
— Тоже верно. Вербоваться надо.
— Как?!
— Просто. Чего мы знаем такого особенного? Только о "призраках".
Василий задумался. Действительно, о «призраках» можно рассказывать без утайки кому угодно — это общее дело. И о конфедератской помощи сатирам тоже можно спокойно говорить: ведь Василия официально передали под начало Совета Зигунов! Что ж…
Дверь отворилась, противно скребя металлической кромкой по каменному полу. Центы вошли в камеру, выстроились, уставив на пленников бластеры. Последним вошел архонт.
— Руки за голову, — устало сказал он, — пожрать успели?
— Говно, — отозвался Пурдзан, заведя руки за голову и указав копытом на плошку.
Архонт пожал плечами.
— Странно. Нам нравится. Алозиас уже сообщил вам, кто тут у нас? Пошли к стратигу.
Путь из тюрьмы к приземистому зданию "Дворца приемов" вел через пустой двор, продуваемый холодным ветром. За высокой стеной виднелась верхняя часть памятника Гермесу. На золотистых плечах Гермеса лежал снег, словно накидка из кожи меховой змеи. Центы все были в таких накидках, Василию и Пурдзану тоже выдали по накидке. Но накидки не спасали от ветра.
"Дворец приемов" внутри оказался таким же простым, как и снаружи. Узкие лестницы, пустые крашеные стены коридоров. "Главный зал" — широкая прямоугольная комната, низкий потолок поддерживает единственная центральная колонна. Уродство.
Пятый стратиг Государственной Стражи Византии тоже был уродом. Правую щеку его сжимала тугой складкой вечная судорога, а высохшая правая рука болталась бессмысленной веревочкой.
— Садитесь, почтеннейшие.
Стратиг указал Василию и Пурдзану на два жестких табурета. Сам он сел на третий такой же табурет. Охрана выстроилась вдоль стен.
— Почтеннейшие, поведайте мне, как вы достались Страже.
Василий рассказал обо всем, начиная с того момента, как «призраки» напали на Императорскую Триеру. Он ждал с тоской, что стратиг начнет выспрашивать о том, как Василий попал на Триеру и вообще — об османских делах на Приапе. Хоть и не было в этих делах ничего особенного, все-таки не хотелось болтать.
Но стратиг не стал ни о чем распрашивать. Зато он не поверил рассказу.
— Очень мило. Похоже на правду. И вы очень похожи на человека, а вы, — стратиг кивнул Пурдзану, — на сатира. Тем не менее, чушь. Во-первых, вы что-то ляпнули насчет того, что вы — курпан дир-зигунов. Из янычара в курпаны — такого доселе не случалось. И, наконец, вы отбились от «призраков», захватили корабль. По моим данным, такого тоже не случалось.
Стратиг подался вперед, заглянул Василию в глаза. Рука его свесилась вниз и слегка покачивалась.
— Мы — первые, — возразил Василий.
— Вы будете первыми!
Стратиг криво улыбнулся и вдруг перешел на громкий шепот.
— Вы будете первее всех!
Пурдзан кашлянул. Василий и сам уловил блеск в глазах стратига. Поэтому он улыбнулся в ответ.
— Вы предлагаете нам большую услугу за большую услугу. Каков, по-вашему, должен быть способ этого обмена услугами?
— Значит, вы готовы вести разговор.
— Стоп! — вмешался Пурдзан. — Вы что, собираетесь говорить в этой толпе?
Он махнул рукой в сторону охраны. Охранники, улыбаясь, опустили бластеры. Пурдзан замотал головой.
— Все просто, — объяснил стратиг, — и все просто замечательно. Здесь, на Новой Тавриде, все ребята — мои. И я еще две галеры со своими пригнал. Собственно, не я пригнал, а меня с ними сюда погнали. Но мы не хотим, ясно?
— Ясно, стратиг.
Василий попытался устроиться поудобнее на табурете.
— Ясно. Вас за что-то отправили в этот морозильник под предлогом, что «призраками» должен заниматься чин не ниже Пятого стратига. А вы — и ваши подчиненные — желаете для себя лучшей доли. Мы же вам в этом должны как-то помочь… А нам-то это зачем?
— Планета будет вашей!
— И жрать тут кашу из муравьев?! — возмутился Пурдзан, — нет, я тоже хочу лучшей доли!
Стратиг всплеснул здоровой рукой.
— Вы не поняли. Здесь можно прекрасно устроиться. Если есть, чем торговать.
— Чем? И с кем?
— Торговать будем с вами. Нашими людьми.
Василий удивленно обвел глазами зал, вдоль стен которого стояли улыбающиеся центы.
— Вы что, собираетесь…
— Нет-нет-нет-нет! Я понял, вы думали, я предлагаю служащих Стражи. Нет, об этом еще рано говорить. Но уже можно говорить о больших партиях заключенных. Значит, смотрите…
Стратиг притопнул ногой и стукнул ладонью себя по коленке. Пурдзан встал, зашагал вокруг табуретки. Цоканье его копыт по крашеному каменному полу звонко отдавалось в пустом зале. Потом он подошел вплотную к стратигу и присел на корточки. Почесал бороду.
— Вы предлагаете торговую концессию, так? Наше командование нас повышает как крутых добытчиков, а ваше командование вас обидело, поэтому вы меняете верность на деньги. Гирей-ага, смотри, хорошее дело! Только… М-да.
Пурдзан вернулся на свою табуретку и снова принялся чесать бороду. Стратиг забеспокоился.
— Что «только»? Назовите — устраним.
— Время, — ответил Пурдзан.
— Да, — подыграл ему Василий, — через эту избушку много народу не прокачаешь.
Стратиг обрадовался.
— И это все, что вас заботит? Можете не беспокоиться. Меня сюда сослали почетно, с полномочиями и деньгами. Я за месяц расширю колонию, завезу сюда заключенных — для начала, всякого сброда. Сделаю им побег. А ваши их возьмут в тайге. Сегодня мы обсудим общий план операции, завтра я устраиваю ваш побег. Вы обсудите со своим начальством. И тут уж ваша забота, чтобы начальство вас не обмануло.
Василий забеспокоился. Кое-что тут явно не срасталось.
— И вы нам верите?
— Пока — нет. Но буду верить, после того как вы подпишете вот эту бумажку.
И стратиг вытащил из-за пазухи бланк с красным топориком в левом углу — официальный бланк Государственной Стражи.
— Стандартный договор о сотрудничестве. Сами понимаете, все здесь — липа, сотрудничать вы будете со мной, на благо своей стороны. Но именно со мной, ясно? Подпишитесь, приложите пальцы.
Пурдзан немедленно так и поступил. Василий раздумывал. Это, конечно, прямой путь к свободе — а значит, к продолжению борьбы. Но в тылу останется этот уродец со своей страшной бумажкой… Прийдется выкроить время, наведаться сюда и его убить. Да, так и надо сделать.
Приняв это решение, Василий тоже подписал договор и приложил большой палец к квадратику в правом нижнем углу бланка. Стратиг скатал бланк в трубочку и сунул обратно к себе за пазуху.
— Ну что ж, ребята, теперь о деталях…
— Деталь первая: разоблачение самозванцев, — раздался сзади глубокий низкий голос. Стратиг нервно вскинул голову, Пурдзан и Василий оглянулись. Центы подняли бластеры.
В дверях стоял черный великан — абсолютно черный: во-первых, это был негр, а во-вторых, черноту его лица и рук продолжала черная форма архонта Тайной Службы Византии.
Негр весело оглядел взявших его на мушку центов. Изящно всплеснул руками и слегка подергал себя за рукава.
— Опустите пушки, ребята. Вы не на того поставили. Благодаря этому убогонькому вы теперь до конца проторчите на Новой Тавриде, но больше никакие потери вас не ожидают. А уродца, видимо, прийдется спалить. Да, но сначала…
— Сначала спалят вас, архонт, — подал голос стратиг, — кругом мои люди.
— Ничего подобного. Кругом МОИ люди. Пока вы тут судили-рядили, я высадился с десантом. Я что, думаете, один сюда прибыл? Итак, чтобы вы не терялись в догадках, я произведу несколько разоблачений. Прежде всего: часть ваших людей — самозванцы. На самом деле они работают на меня. Больше вы не теряетесь в догадках. Теперь я освобожу вас от груза напрасных надежд, познакомив с конфиденциальной информацией.
Негр протянул стратигу обрывок компьютерной распечатки.
— Прочтите вслух, это касается всех.
Стратиг уставился в распечатку и беззвучно зашевелил губами. Потом поднял удивленные глаза:
— Принцесса Ольга? Вернулась, захватив истребитель «призраков»? Это невозможно. По моим данным…