Шли подряд весь день, ни разу не останавливаясь на большой привал, лишь иногда присаживались, чтобы наскоро перекусить.
Около четырех часов буран утих, окрестности виднелись чуть четче, хотя и надвигались уже вечерние сумерки.
По карте определили свое место. До подножия горы Грютауген оставалось около пяти километров. В этой зоне выбрасывались парашюты.
Отряд растянулся вширь цепью и, держась за русло реки как за указатель пути, начал осматривать каждый пригорок, ложбинку, заглядывать в каменные завалы, проверять кустарниковые заросли. Местами разрывали снег, если казалось что-то похожее на следы привала или костра.
Уже совсем стемнело, когда наткнулись на полуразрушенный летний домик, в котором сидели в темноте трое из парашютной группы.
Порадовались встрече, расспросили, что случилось. Оказалось, командир группы капитан 3-го ранга Лобанов при прыжке с парашютом разбился насмерть, тело его на месте гибели, в трех километрах отсюда.
— Расскажи, Сергей, как это произошло. Только вы и остались ото всей группы? — обратился Леонов к Григоращенко, который из отряда уехал на это задание всего лишь несколько дней назад.
— Да, тут мы трое…
— А остальные где?
— Не знаем. Мы их не нашли.
— Но прыгали-то все?
— Конечно.
— Куда они могли деться?
— Сами понять не можем.
— Тогда, Сергей, начинай все сначала.
Григоращенко вспоминал, как уехали из Полярного в Ваенгу. Пришли в губу Грязную на катере вечером, кругом было уже совсем темно. Уложили парашюты, упаковали груз в мешки и рюкзаки, закрепили оружие и снаряжение. Все примерили, опробовали, подтянули, чтобы не болталось, договорились об очередности прыгать и сбрасывать груз. Сергею по расчету выпало после прыжка четвертого десантника выбросить через бомбовый люк мешок с боеприпасами и продовольствием, а потом нырнуть туда и самому.
Когда все приготовили и проверили, осталось время отдохнуть. До одиннадцати вечера в красном уголке рассказывали летчикам про свое житье-бытье, те, в свою очередь, шутками и прибаутками отвлекали разведчиков от тревожных мыслей о близкой выброске.
На посадку в самолет пробирались в кромешной темноте, придерживаясь за перила деревянных трапов и ощупью ставя ноги на истоптанные ступеньки. Расселись в гидроплане вдоль бортов на жестких алюминиевых откидных скамьях и с воды без всякого освещения взлетели.
В полете командир группы капитан 3-го ранга Лобанов объяснил задачу. Им предписано выброситься северней Вадсё, внимательно осмотреть место приземления, потом выйти на побережье, выяснить, есть ли в мелких селениях оккупанты, много ли их. Как только узнают, что большие гарнизоны не стоят, а корабли охрану возле берега несут, — подать сигнал на высадку остальному отряду с моря. Каждый запомнил на карте то место, куда назначено приземлиться, условились, где собираться, если ветром разнесет их друг от друга.
Летели часа полтора. Поблизости стали рваться зенитные снаряды, шрапнель сверкала в темноте искорками. По ним стреляли или случайно наткнулись на заградительный огонь — не разобрались. Командир самолета не рискнул подвергать операцию опасности и повернул назад на базу.
Приводнились в губе Грязной, командир группы Лобанов и экипаж ушли к командованию базы, разведчики остались сидеть в самолете. Вернулись через полчаса. Лобанов сказал, что переговорили со штабом флота, оттуда приказали высадить группу во что бы то ни стало, зенитный огонь обойти стороной.
Снова взлетели.
На этот раз небо над Варангером было мирным.
Около половины четвертого утра подлетели к цели. Сначала прыгнули Агафонов, Пшеничных и Зубков. За ними полез в люк Лобанов. Он крикнул Григоращенко, чтобы тот выбросил тюк с грузом и прыгал. Сергей столкнул грузовой парашют, следом сунулся в люк сам, но за что-то зацепился рюкзаком и застрял, беспомощно барахтался, болтая ногами в воздухе снаружи самолета. Стрелок-радист подтолкнул его ногой. Сергей вывалился из люка и раскрыл парашют. Стропы никак не выравнивались, парашют не висел над головой, а кособочился куда-то в сторону. Матрос догадался, что дует сильный ветер, он-то и оттягивает купол вбок. Секунд через двадцать коснулся ногами земли, но не устоял, почувствовал, что куда-то падает. По скату скалы соскользнул вниз, ударился о камни, почувствовал боль в ногах и пояснице. Ветер тащил его с парашютом, бил о валуны. Оторвало сумки с дисками к автомату и гранатами. Кое-как дотянулся до голенища и вытащил нож, отрезал стропы. Встал и осмотрелся. Оказалось, попал в глубокую промоину ручья. Слева и справа теснились гранитные стенки.