Переводчик говорит, что жители города приветствуют нашу армию, радуются, что подошли советские корабли, кричат, чтоб мы скорее выдворяли японцев из их города.
Пока шел этот митинг, не заметили, как время явки японского командования для ведения переговоров истекло, а они так к назначенному им часу и не пришли.
Леонов ушел в штаб командования десанта, разместившийся на фрегате в салоне Студеничникова. Через некоторое время он возвратился и сказал, что отряду поручено снова пройти в штаб гарнизона выяснить, почему японское командование не явилось в порт для ведения переговоров, и доставить старших японских военачальников на корабль.
Студеничников, по словам Леонова, телеграммой доложил адмиралу Юмашеву об обстановке в городе, о настроениях местного населения, об уклончивом поведении вражеского командования. В ответ получена телеграмма начальника штаба флота. Вице-адмирал Фролов передает, что Военный совет флота требует от десанта проявить твердость духа, не допускать никаких уступок, понудить японское командование к незамедлительной капитуляции и организованной сдаче оружия. Десанту предписывается гарнизон разоружить в кратчайший срок, всех военнослужащих собрать в казармы, обращаться корректно, ничего, кроме оружия, не отбирать, генералов и офицеров перевести на казарменное положение, всем пленным создать условия соответственно воинским званиям, силами подразделений десанта организовать охрану.
Чтобы выполнить это задание, надо вести прямые переговоры с вражеским командованием, как-то тут, на месте, показать наше превосходство, суметь продиктовать врагу наши требования.
Леонов решил взять с собой по два отделения из каждого взвода и отправиться для выполнения задания.
Наступили уже сумерки. Митинг горожан на припортовых улицах закончился, но люди не расходятся, стоят в ожидании, что же будет дальше.
Пройдя несколько в стороне от запруженных народом улиц, разведчики снова пошли в штаб, куда ходили днем.
Опять подошли к тем воротам, у которых останавливались первый раз. Приказав взять под наблюдение все подходы к штабу, держаться в полной боевой готовности на случай, если случится какая-нибудь заваруха, Леонов и Гузненков вместе с несколькими разведчиками прошли в ворота и отправились в штаб. Остальные десантники остались на постах возле штаба в томительном ожидании. Поблизости от наших несут свою службу и вражеские посты.
Охрана штаба беспрепятственно пропустила наших офицеров внутрь здания. Командующий базой контр-адмирал Хори и начальник сухопутной обороны полковник Тадо встретили явившихся к ним десантников в кабинете адмирала стоя. Хори — худенький, щуплый, среднего роста, лицо его сухощавое, волосы коротко подстрижены, мундир аккуратно подогнан. Внешностью он мало похож на военачальника, скорее напоминает мелкого чиновника. Но внешность бывает обманчива. Так оно и оказалось. Нашим пришлось встретиться с изворотливым и упорным оппонентом в переговорах. Тадо, напротив, роста выше среднего, мясист, мундир туго обтягивает его большой живот и поперечными складками морщится на спине. На полном одутловатом лице узкими щелочками проглядывают бегающие глаза.
Леонов объявил японским военачальникам, что войска их армии в Маньчжурии и на севере Кореи под ударами советских вооруженных сил потерпели поражение и в основном пленены, к Вонсану на кораблях подошел десант Тихоокеанского флота и сейчас начнет высадку. Нам известно, что токийское радио передало сообщение о капитуляции, которое сделал японский император. Ввиду этого Леонов уполномочен от имени Советского командования предъявить требование о немедленном сложении оружия и сдаче всего гарнизона города и крепости в плен. В качестве первой меры требуется тотчас же отдать приказ по войскам — не оказывать никакого сопротивления подошедшему десанту, с оружием на городских улицах, вне расположения воинских частей, никому из военнослужащих не появляться.