Замполит Леонов, старший среди разведчиков и по должности, и по званию, оставил Ивана Баринова, радиста Кожаева, краснофлотцев Толстова и Падерина у берега, приказал им стеречь шлюпки, держать их в готовности, когда отряду придется возвращаться на катера, остальных повел к дороге. В дозорную группу отправил Ляндэ, Гугуева, Михайленко, а в замыкающую цепочку Чекмачева, Зубкова и Тихонова.
Брели по глубокому снегу бесшумно, напрягая слух, настороженно всматриваясь в серую ночную мглу. Больше двух лет не бывали здесь разведчики. Норвежцы сообщали, будто немцы возвели вдоль берега оборонительные сооружения, а по дороге курсируют патрульные машины.
Отошли от берега метров на четыреста. В сумраке ночи возник нечеткий силуэт башни. На картах она не значилась. Отряд развернулся цепью, залег в снегу. Леонов приказал головному дозору подобраться поближе и разузнать, что за сооружение там возвышается.
Вскоре вернувшийся Володя Ляндэ доложил, что перед ними навигационный знак для судов и рыболовных шлюпок. Высота его футов восемь, а диаметр примерно футов пять. Никаких следов возле него нет.
Метров через двести наткнулись на неширокое проволочное заграждение в три ряда высотой чуть больше метра. Отыскали стык в металлических стойках, раздвинули их, через этот проход все прошли цепочкой.
Через полкилометра справа, к северо-востоку, разглядели одиночное строение. Снова залегли в снег, припорошивший мелкие кустики вереска и голубичника. Леонов с отделением пошел к домику. Он оказался необитаемым, двери и окна целы. В таких домах норвежцы живут обычно во время путины.
В начале второго вышли на шоссейную дорогу — Вардё. Отряд укрылся вдоль нее в засаде, а Ивана Матвеева с четырьмя разведчиками Леонов послал по дороге на запад.
Минут через двадцать посыльный сообщил, что в пути попалась телефонная линия, а от дороги свернуло ответвление на север.
Все пошли по обочине к тому месту, откуда дорога, возможно, повела к посту или землянке патрулей. Отросток оказался коротким, видимо, им пользовались как разъездом. Кабель в толстой каучуковой оболочке проложен прямо по дорожному полотну.
Прошли по дороге на запад еще с километр, наткнулись на мост через небольшую речушку. Леонов остановил отряд в засаде, а в сторону Комагвера послал отделение Никандрова. Осмотрели километра полтора и ничего существенного не обнаружили, возвратились к отряду.
Дорога в эти ночные часы оказалась безлюдной. На исходе был третий час ночи. Сходить к Комагверу до рассвета времени не хватало.
Отряд повернул обратно к береговой кромке. Последними шагали по снегу Леонов, Чекмачев и Ильчук. Леонов часто посматривал на дорогу, все еще надеясь, что вдруг вынырнет из темноты какая-нибудь машина. Но этого не случилось.
Наблюдатели с катеров заметили подтягивающуюся колонну к морю. Сигналы подавать не стали. Катера приблизились к берегу и задрейфовали метрах в десяти.
Ветер переменил направление и с каждой минутой набирал силу, шла волна балла на четыре. В шлюпки садиться по четверо стало опасно, могло залить. Теперь переправляться можно было только по двое. Сутягин послал на подмогу Рикхарда Кеньева с другой шлюпкой на буксире.
В три часа утра отряд вернулся на катера.
— Ну что там, Витя? — спросил Сутягин.
— Пусто. Мы пришли поздно. Немцы по ночам не ездят. Надо высаживаться вечером, на ранней темноте.
— Они любят жить по режиму. И воевать тоже. Ночью предпочитают спокойно спать, а мы этого не учли. На будущее наука.
— Да я не сокрушаюсь. Зато теперь знаем, как сюда ходить. Я ведь из удачливых, вот и надеялся, что сразу повезет.
Впередсмотрящие заметили на море два силуэта. Похоже, корабли шли в Киркенес.
Катера повернули на сближение. Распознали миноносец и тральщик. Головной выпустил по тральщику торпеду, но она прошла мимо.
Катер отвернул в сторону, выбрасывая за собой дымзавесу, чтобы прикрыть себя и напарника. Вражеские корабли ощетинились огнем, в небе повисли осветительные ракеты.
Тринадцатый еще раз вышел в атаку, нацелившись на миноносец. Но одолеть стену огня не смог. Теперь напарник прикрыл его дымзавесой. В корму четырнадцатого влетел снаряд, разорвал трубу, по которой подавалась кислотная смесь дымового облака. Смесь эту стало загонять завихрениями в ахтерпик. А в нем, при открытом люке, сидели разведчики. Ядовитая жидкость полилась на них. У самых ближних к люку Ивана Баринова и Якова Чупрова покрытые легкой водонепроницаемой тканью с меховой подстежкой куртки и брюки мгновенно расползлись и свалились ошметками. Ребята кое-как успели выскочить на верхнюю палубу.