Наконец, добрались до катера. Плавающим в воде бросили спасательный конец. Первым ухватился Кашутин, его подвели к другому борту, там была меньше волна, и вытащили на палубу.
Потом поймал конец Радышевцев, стали поднимать на борт и его.
— Стой, нас опрокинете… — крикнули со шлюпки.
Подсумки Радышевцева зацепились за опоясывающий трос шлюпки, один борт ее поднялся, она накренилась, вот-вот перевернется. Алексей отпустил спасательный конец, нырнул, освободился от захватившей его веревки, снова вынырнул. Ему подали с катера отпорный крюк, он вцепился в него, как потом сам говорил, мертвой хваткой, оторвать можно было только с руками. Его вытянули на катер.
Выловили из воды Головина и Михеева. Потом подняли пассажиров резиновой шлюпки.
Катер врубил моторы на винты и дал полный ход.
Купальщиков на руках спустили в кубрик, сами они идти не могли, ноги и руки свело судорогами, у них не попадал зуб на зуб: вода-то всего четыре градуса. Раздели, растерли спиртом, натянули сухие тельняшки, робы, укутали одеялами.
— И вовнутрь спиртику дайте, кишки погреть, — попросил Кашутин, постукивая зубами.
Подали каждому по полстакана. Ребята прогрелись, уснули.
…Визгин докладывал командующему суточную сводку. Рассказал о походе группы к Титовке.
— Как чувствуют себя «нептуны», не заболели?
— Все нормально. Пошли на тренировки. Не чихают.
— Ты сегодняшнюю нашу газету читал?
— Так точно.
— Это твой майор Л. беседовал с корреспондентом о вашей недавней операции?
— Да, майор Люден.
— Почему не назвался своей фамилией?
— Я его спрашивал. Отвечает, из соображений конспирации.
— Если уж не хотел себя обнародовать, пусть бы корреспондент писал все от себя или от моряков, что ходили. А то загадки какие-то, газета не для того, чтобы так темнить. Я читал его доклад о той высадке. Он в поселок не спускался, сидел на сопке и наблюдал сверху, действиями фактически не управлял. А по статье в газете выходит, что он в бою участвовал.
— Говорит, что советовался в политуправлении…
— Там не знают всех деталей операции. Предупреди, чтобы больше Люден интервью не давал. Тем более это не его боевые успехи. А я скажу редактору, чтобы о разведке без твоего ведома не писали. Рядовые разведчики сходили в дело, в море наполоскались, а помалкивают, вроде ничего особенного и не совершили. Вот их и надо расспрашивать.
Сняв трубку прямого телефона, Головко связался с членом Военного совета Николаевым.
— Александр Андреевич! Люди Визгина в последнее время хорошо понаблюдали за Титовкой. Я теперь вполне уверен, что ни осенью, ни зимой немцы десантов оттуда не предпримут. Надо поощрить их от имени Военного совета. Отдай, пожалуйста, распоряжение, чтобы заготовили приказ о благодарности.
И, уже обращаясь к Визгину, сказал:
— Приказ объявите всему отряду.
Головко пригласил к себе начальника штаба флота и начальника оперативного отдела.
— Начальник разведотдела сейчас доложит обобщенные материалы по району Титовки. Послушаем, посоветуемся.
Визгин начал с сообщения общего порядка.
— На наше направление прибыла из Греции 6-я горно-егерская дивизия. 3-я дивизия отводится во второй эшелон. Отдельный пехотный полк, пулеметный и саперный батальоны, тяжелый артиллерийский дивизион теперь переподчинены 6-й дивизии.
Визгин с указкой подошел к карте.
— Вот здесь, — он показал на юго-западные скаты высоты несколько в сторону Мотовского залива и Пикшуева, — абсолютно достоверно обнаружена четырехорудийная батарея. Калибр определен артразведкой. Немцы ее старательно маскируют, укрывают сетями, стреляют очень редко и делают всего по нескольку выстрелов. А вот здесь, — указка уткнулась в точку, расположенную в нескольких сотнях метров от подлинной батареи, — раскрыта ложная батарея. Других артиллерийских сил там нет, нет и минометов.
— А каковы средства ближнего боя у береговой полосы возле этого участка? — спросил командующий.
— Ни дотов, ни огневых точек, ни опорных пунктов не воздвигнуто.
— Значит, немцы не ожидают наших десантов на этом участке, не готовятся к ним?
— Можно полагать, что именно так. Противник убежден, что нам теперь не до десантов. Поэтому не держит здесь даже постоянных наблюдательных постов. Но возможность прорыва наших кораблей в губу Титовку они не исключают, поэтому выставили посты на острове Титовском и на западном берегу губы.