На всякий случай приготовились к стычке с немцами, если те полезут в их убежище, распределились, кому где быть и куда стрелять. Ершов, радист Баранов и один из норвежцев забрались на чердак, приготовились отстреливаться через слуховые окна.
Как стемнело, опять пошли на мыс, до боли в глазах всматривались в море, жгли бумагу, сигналили. Морская ширь не отвечала ни мелькнувшим огоньком, ни силуэтом корабля.
После полуночи Кудрявцев и Ершов согласились отправить обе группы в поселки на поиски продуктов, шлюпки или бота. И те ушли по своим маршрутам.
Оставшиеся просидели на берегу почти до рассвета, потом снова укрылись в домике. Вахту несли у окон, глаз не спускали с дороги.
Дежуривший у окна в большой комнате Сергей Щетинин позвал Хильмара Хейккиля:
— Вон возле дороги идут двое. Не к нам ли направляются?
Хильмар посмотрел на идущих, узнал обоих. Ему, жителю Киберга, большинство людей из соседних селений были знакомы.
— Они оба из Крамвика. Старшего зовут Якоб, он отец нашего Рачивальда. А второй — его зять. Они что-то ищут, но наверняка не нас.
— Почему?
— Если бы их послал к нам Рачивальд, они определенно знали бы, куда идти. Раз шагают мимо — значит, у них другие дела.
Утром пришли на лыжах двое норвежцев, сказали, что они из Комагвера, их послали Ингвальд и Рикард, ушедшие туда накануне. В рюкзаках принесли немного хлеба, маргарина и рыбы. Разведчики двинулись в следующие селения, намеревались вернуться в Лангбюнес к вечеру. Посланцы из Комагвера передохнули и отправились в обратный путь.
Наступил день, его коротали в приютившем их рыбацком домике. Было неуютно и холодно. Топить печь больше не решались. Старались не сидеть недвижимо, разминались, пробовали делать упражнения, но вскоре одолевала усталость.
Из Комагвера вернулись Ингвальд и Рикард Юхансен и принесли тревожную весть: накануне ночью у Беньямина Хегала в доме ночевало много немцев, они готовятся идти в тундру, к лагерю отряда, проводником опять собирается Хегала. Как раз две недели назад он был в Киреянках, пообещался сходить в разведку, и сегодня срок прийти на базу разведчиков.
Вскоре пришел из Крамвика Эрлинг Малин. Эрлинга послали сюда те трое, что ушли в Киберг. Сейчас они в Крамвике, в доме Рачивальда. Пришли туда затемно, разбудили спавшего на чердаке Альберта, рассказали ему о своих делах. Рассвет застал их в доме, выходить было опасно. Они укрылись в подполье.
Альберт пошел в соседний поселок Грюнес договариваться с кем-нибудь о боте или парусной лодке. Он зашел к Эрлингу Малину, рассказал о спрятавшихся в подполье и об оставшихся на Лангбюнесе.
Эрлинг уже знал, что немцы кого-то ищут в поселках, на побережье появились новые патрули, вчера небольшой отряд ходил в горы, там напал на следы разведчиков.
И Эрлинг тут же пошел на Лангбюнес. Он сказал Кудрявцеву и Ершову, что 7 октября должен был прийти в Киреянки вместе с Альфредом Мачисеном, но накануне увидел много новых немцев, две пушки на прицепах. Насторожился и визит отложил. Альфреда арестовали.
У немцев опять какая-то суматоха, снова кого-то ловят. Разведчикам лучше уйти из домика, перебраться в пещеру, есть тут всего примерно в километре. Там будет надежнее. А он, Эрлинг, будет добывать бот или шлюпку.
День кончился, совсем стемнело. Стрелки часов приближались к пяти вечера. На шоссе остановились два больших автобуса, из них вышло примерно до взвода немецких солдат. Потоптавшись немного на дороге, они пошагали всей группой к оконечности Лангбюнеса. Разведчики, затаившись, следили за ними из окон домика.
Дойдя до самой кромки воды, немцы разошлись вправо и влево, потом собрались вместе, стояли, смотрели то на море, то на дорогу, то на сопки. Чего-то подняли с земли, тщательно разглядывали, включив сильные аккумуляторные фонари. Лучи их рассекали темноту на десятки метров. Не трудно было догадаться, что немцы обнаружили следы разведчиков и остатки жженой бумаги.
На берегу завывал пронизывающий сырой ветер, немцы ежились, поднимали воротники шинелей, жались друг к другу. Некоторые, не выдержав прохватывающего ветродуя, группами возвращались к дороге.
Трое немцев приблизились к домику, несколько человек шагали по тропе, остальные еще топтались у берега.
Кудрявцев приказал приготовиться к бою, встать возле окон и дверей. Ершов, Баранов, Хильмар Хейккиля и Ингвальд влезли на чердак. Сметанин, Щетинин и Тюнер Берг через заднюю дверь выскочили во двор и залегли невдалеке от завала крупных камней.