Подводные лодки, хотя и распечатали себе вход в залив Петсамо, пробирались под водой в Лиинахамари, но в надводном положении подойти к берегу на всем протяжении вплоть до Киркенеса скрытно никак не могли. Посты на мысах и островах, прослушивающие станции, шарящие по воде в темную пору прожекторы, батареи — все стояло настороже и берегло это побережье.
И все же разведчики пытались несколько раз пройти туда на подводных лодках. Но удачи не было. Одну лодку немцы обстреляли, другую, что пыталась прижаться поближе к берегу и укрыться в его тени, волны ударили о прибрежные подводные камни, помяли корпус, рули.
Командование отдела задумало использовать межсезонье, чтобы получше разведать аэродром возле Луостари.
Второй месяц напротив Мурманска, на другом берегу залива, тренировались лыжники отряда флотских разведчиков.
Шестерых мастеров-горнолыжников и альпинистов привезли из Ленинграда, другие работали или учились в Мурманске и попросились добровольцами на флот в разведку, третьих подобрали либо из запаса, либо из служивших на флоте.
Все они были хорошими лыжниками. Но никто из них никогда не пробовал спускаться с гор с полной походной выкладкой, не торил лыжным строем тропу в ночной темноте по сопкам и горам. И конечно, все он и ни малейшего понятия не имели о разведке.
Командовать этой лыжной группой назначили лейтенанта Фрола Николаева. Сперва подбирали и готовили снаряжение. Дело это оказалось не такое простое и легкое. В октябре, когда снег лег плотно и основательно, втянулись в ежедневные многочасовые лыжные тренировки.
Лыжи, пригодные для боевых походов в горах, изготовили по спецзаказу и привезли в Мурманск. От мягких креплений и валенок сразу отказались. Они в гористой тундре не годились. Предпочли жесткие крепления и ботинки, с которыми отряд не расставался всю войну.
Во время тренировок с опытными инструкторами-горнолыжниками в пургу и в ночную темень, на крутых спусках было всякое: падения и ушибы на валунах, припорошенных снежком, был пот, катившийся ручьями. Трудности сцементировали лыжную группу.
Лыжникам предстояло совершить длительный маршрут к аэродрому.
Во время осенних походов выяснилось, что в районе финского селения Луостари, где существовал еще с мирного времени гражданский аэропорт, создана немецкая авиабаза. Разведчикам поставили задачу обследовать подходы к авиабазе, распознать систему обороны, засечь распорядок дежурства батарей, режим охраны.
Если все подтвердится, то, по замыслу командования флотом, по аэродрому будет нанесен комбинированный удар. Начнут разведчики, затем вступят в дело наши бомбардировщики, завершат операцию штурмовики.
Отряд встал на лыжи. Следом шел олений обоз из трех упряжек. На санях — боеприпасы, теплая, сшитая из оленьих мехов одежда и обувь, пулемет. Старшим каюром на передних нартах был недавний работник обкома комсомола Виктор Нечаев. Он же пригнал оленей из Ловозера. В помощь Нечаеву выделили разведчиков Гуляева, Ильинского и Замятина.
Близко к полуночи достигли землянок на берегу озера Нялявр. Красноармейцы, несущие патрульную службу, любезно приютили лыжников, хозяева потеснились, а нары в хорошо натопленных землянках предоставили гостям.
Утром, задолго до рассвета, двинулись в путь.
Морозец стоял небольшой, градусов около десяти. Для лыж это самая подходящая погода. На марш вышли основательно натренированные ходоки, и все же идти с грузом и снаряжением, которого набралось в рюкзаках каждого килограмм по тридцать — тридцать пять, было нелегко.
На небольшом спуске в сумерках не устоял и завалился в снег радист Палкин. Как ни старался встать сам, ничего не получилось. Руки вязли в глубоком снегу, ноги переплелись, одна лыжа повернулась носом назад, рюкзак тянул в снег, гирей на груди торчала рация.
К Палкину подъехал Михаил Черных, лыжник хотя и не классный, но все же немало походивший по снежным полям родной республики Коми. Черных подал Палкину руку, попробовал вызволить из снежной ловушки, но не удержался и сам уткнулся в снег головой. Так бы барахтались вдвоем, если бы не подоспели ребята.
Такие и другие оказии в походе случались нередко.
Шли почти весь день. Сделали большой привал только тогда, когда снег заискрился, а округа затянулась просветленной синевой. Передохнули часа два. Проветрили и подсушили пропотевшие фуфайки, свитера, ватные брюки, носки и портянки. Взамен сохнущего снаряжения натянули на себя оленьи куртки, брюки, пимы.
Операцию эту лыжники стали осваивать с первых своих походов. Учли опыт финнов по походному снаряжению и экипировке.