Когда возбуждение немного улеглось, Витек торжественно сказал:
— Друзья, Сапун и Лавря просят принять их в отряд полосатых. Какое будет общее решение?
После минутного размышления встал Саня-рыжий. С улыбкой покосившись на замершего Лаврю, доверчиво произнес:
— Принять! Подтянем!
Вверх взметнулись руки всех полосатых.
10. Последний привет
Над волжским плесом беспокойно снуют крикливые чайки. У бетонной набережной шумно плещутся волны. Ослепительными бликами сверкает под горячим июльским солнцем ширь величавой реки. И над всей этой близкой сердцу картиной висит голубое небо, одетое местами в белопенные облака.
— Писать-то будешь, что ли? — в десятый раз спрашивает Борька.
— Обязательно, товарищ комиссар, — задорно отвечает Сержик.
Ребята окружили Сержика тесной говорливой ватагой. Тетке Наде к племяннику и не подступиться. Она тоже вот уже в который раз кричит через головы ребят:
— Сержик, пирожки и яйца в пакете. А варенье, в банке… Смотри, не смей на пристанях выходить на берег, останешься!
Сержик отшучивается и от ребят, и от тетки Нади, а на душе кошки скребут. И это не только потому, что спустя двадцать минут он расстанется с ними. Рядом нет синеглазой девчонки. Видно, проспала Ира. А может быть, для нее и не очень важно, что он уезжает? Но ведь вчера они не простились…
А белый-белый теплоход-махина уже степенно подходит к причальному дебаркадеру. Скоро посадка. Лавря поспешно тискает в сетку Сержика спелые краснощекие яблоки.
— Из чьего сада? — интересуется Саня-рыжий.
— Законные, из своего, — подмигнув Сержику, отвечает Лавря. — В дороге незаменимая пища.
Витек смеется. Он стоит чуть в сторонке, в руках у него стреломет, за поясом торчит одна-единственная стрела. Она точно такая же, какую запустили полосатые в теткин двор в начале их знакомства с Сержиком.
— Это ты зачем прихватил? — спрашивает Сапун.
— Потом увидишь…
— Ириска с Люськой несутся! — кричит Борька.
Девочки торопливо скачут по ступенькам лестницы, что ведет с вершины откоса к пристаням. У синеглазки в руках столько цветов, которые она бережно прижимает к груди, что из-за них не видно ее лица. Девчонки, бесцеремонно растолкав ребят, подходят к Сержику. Синие-синие глаза Ирисочки смотрят на него виновато и грустно.
— Чуть не опоздали, — запыхавшись, сообщает Люська. — Все из-за Ирки, она все цветы скупила на базаре…
— Была нужда покупать, — деловито замечает Лавря. — Могли бы ночью нарвать…
— … нам уши, — с усмешкой добавляет между прочим Витек.
Все дружно смеются, а Сержик с Ирисочкой молчат. Нет, не молчат, разговаривают. Только глазами, выражением лица. Но о чем — об этом никто из ребят не догадывается. Впрочем, некоторые что-то понимают.
— Может, нам уйти? — предлагает ребятам вежливый Борька.
— Вот еще новость! — восклицает Тимофей Иванович, которого все время оттирают в сторону. — Они что, родня?
— Сержик, посадка! — со слезами в глазах кричит тетка Надя.
Ребята по очереди подходят к Сержику, пожимают руку. Что-то сбивчиво говорят, смеются. Тетка Надя ласково целует племянника в щеки и голову. Последней в руке Сержика оказывается рука Ирисочки. Он не отпускает ее, а ведет девочку к трапу на теплоход. Здесь они останавливаются. Ирисочка достает из карманчика легкой голубой кофточки значок, на котором изображен пограничник с собакой. Прерывисто произносит:
— Это Алексей просил передать. От него и Пирата.
— Передай им мое спасибо…
Ирисочка, смущенно оглянувшись на ребят, сует Сержику сложенную вчетверо бумажку.
— А это от меня, мой адрес…
— Так ведь я знаю, Ира…
— Чтобы не забыл, Сержик, — шепнула синеглазка и побежала ко всем ребятам.
— Я сейчас выйду на палубу! — крикнул Сержик и скрылся в широком входном проеме теплохода.
Ребята, беспокойно суетясь, поднялись на верхнюю палубу дебаркадера. Причальный колокол уже отозвался в ребячьих сердцах второй раз.
Едва отыскав свою каюту, Сержик оставил на диванчике свой нехитрый багаж и ринулся на палубу. Вот они, его дорогие друзья-товарищи!
— А пруд заливается, к вечеру будет полон! — кричит Тимофей Иванович.
— Я звонила Олегу Ильичу, — сообщила Ирочка. — Он проводить не сможет и очень жалеет.
— Сможет! — громко возглашает Олег Ильич, пристраиваясь сзади к ребятам.
Несмотря на знойный день, он в пиджаке и шляпе. Пустой левый рукав засунут в карман. А на лацканах пиджака — правительственные награды: один орден Отечественной войны, два Солдатской Славы и восемь боевых медалей. Сержик и ребята мгновенно застыли перед героем, а Сапун стащил с головы даже свою неразлучную тюбетейку.