— Молодец, Рэй, — похвалил длинноволосый. — К остальным его.
И Малыш снова оказался рядом с друзьями, а перед главарём уже появился бандит в тельняшке и с большим мешком. Он развязал мешок и вытряхнул оттуда полуживую от страха Ромашку.
— Что за зверь? — поинтересовался главарь.
— Как называется, не знаю, в кустах поймал! — бандит криво улыбнулся и картинно развёл руками.
— Блин, боцман!
— Я здесь, Вашество, — откликнулся появившийся словно из-под земли обнажённый по пояс крепыш. На его правом плече был нарисован якорь, а татуировка на левом изображала подмигивающую русалку. Бандит скрёб загорелую волосатую грудь и выжидательно смотрел на атамана.
— Что сие такое? — указал тот на Ромашку.
— Эт хоббитянка, Вашество, — компетентно заявил боцман, почёсываясь в районе пупа.
— Баба значит, — сделал вывод главарь. — Ну что, кто будет надругаться?
Разбойники отшатнулись, и даже Блин перестал чесаться.
— Повторяю, кто будет насиловать? — строго вопросил длинноволосый.
— Я не извращенец, — заявил боцман и тоже отодвинулся.
— Я извращенец, но не настолько же! — запротестовал одноглазый орк.
— Это ж всё равно, что детей! — брезгливо поморщился толстый пират.
— Ну вот! — проворчал главарь. — Теряем образ!
— А вы кто такие? — осмелился наконец Бродо.
— Надругается, Вашество, обижает! — вздохнул боцман, скребя себя под мышкой.
— Сейчас мы над тобой так понадругаемся, что навек запомнишь! — процедил одноглазый сквозь кривые зубы и надвинулся на хоббита.
— Спокойно, Гах, отставить! — остановил его атаман. — А ну, Артист, изобрази!
Вперёд вылез тот самый бандит в тельняшке, который притащил Ромашку. В руках у Артиста была задрипанная лютня. Он поклонился и ударил по струнам:
Вероятно, от его пения у эльфов повяли бы уши, но таковых здесь не оказалось, и присутствующие остались довольны.
— Умбара муть! — исторгли из лужёных глоток пираты, выражая свой восторг.
— Ну, теперь ясно, кто мы? — горделиво улыбнулся главарь.
— Нет. Мы, хоббиты, оторваны от всего мира.
— Вашество, он сам напрашивается, отдай его мне! — злобно проревел Гах.
— Малыш, ты что, не помнишь?! — завопил вдруг Карлсон. — Это же самый знаменитый бандит Средиземья!
— Ну, наконец-то! — просиял атаман. — Я — Бармалей, он же командор, он же капитан, он же босс, он же шеф, но вы можете называть меня просто Вашество. — С этими словами он воткнул в землю кривую абордажную саблю и, опершись о её рукоять, гордо выпятил грудь.
— Нашество — потомок вольных капитанов Морского Народа, — продолжил Бармалей. — В лучшие годы моя эскадра доходила до пяти кораблей. Я плавал на юг, север и восток, повсюду грабя суда и сея страх. Лишь на запад ненавистные валары закрыли мне путь своей проклятой Чертой. Правда, я слышал, что Арда круглая, и пытался обойти Черту с востока, но земли Дальнего Востока тянутся бесконечно. Они пустынны и неприветливы, там погибли многие мои люди. Корабли требовали ремонта, и негде было пополнить запасы пищи и воды. Пришлось вернуться. А здесь нас уже поджидал флот Барендуинского Королевства. Они обложили нас с трёх сторон и прижали к предательской Черте. Моя измученная дальним походом эскадра была разбита. Лишь мне и небольшой горстке соратников удалось прорваться и достичь берега. И вот теперь мы скитаемся по Средиземью, во всех странах которого за наши головы объявлена огромная награда.
— А мы с судьбою встретимся на рее! — пропел Артист.
— А откуда у вас орки? — спросил осмелевший хоббит. Он уже стал проникаться к пиратам необъяснимой симпатией.
— Нашество интернационалист, я ненавижу все народы. И это не орки, а урукхаи. Ребята не виноваты, что родились в Рейхе. Они ненавидели муштру и военную дисциплину, поэтому парни выбрали свободу и влились в наши ряды. У нас все до единого отважные храбрецы и великие герои. Позвольте представить: боцман Блин, моя правая рука.
Боцман вышел вперёд и поскрёб загорелое пузо.
— Гах Одноглазый, непревзойдённый мастер надругательств, заслуженный садист Средиземья, сам его боюсь.
Гах кровожадно облизнулся, показав кривые зубы.
— Рэй Аркан, петельных дел мастер.