Рэй смущённо наклонил голову.
— Гард Артист, ну его вообще представлять не надо.
Артист сделал изысканный книксен, используя вместо юбки свою длинную тельняшку.
— Свэн Пузырь, мастер буха, ударом кулака убивает быка! — Толстяк поклонился, а Моторин вспомнил о своей шишке.
— Дил Молчун — самый скромный в банде. Но на топорах ему нет равных!
— А где Велп?
— Я тут, Вашество, одну штуку оттопырил. — В руках Велпа появился странный шар.
— Это что, Блин?
— Можно я, — вмешался Бродо.
— Развязать, — распорядился Бармалей, и Велп тут же разрезал верёвки.
— Это палантир, — объяснил Бродо, настраивая агрегат.
Вскоре перед ним уже была знакомая картина: берег Валинора и… Пираты сразу заинтересовались и придвинулись к палантиру…
На экране появилось множество прекрасных эльфин. Они вальяжно и неторопливо сбрасывали с себя одежду и грациозной походкой неторопливо брели к воде, завораживая красотой своих линий. Своей наготой они обнажали само совершенство и абсолютную гармонию…
Бедные бандиты! Они никогда не видели ничего подобного! Пираты краснели, бледнели, вздыхали, стонали, охали, цокали языками и причмокивали губами. Поминутно раздавались вопли и ругательства всех народов Средиземья, от традиционного «Умбара муть!» до экзотического «Ох Элберет бы эту Гилтониэль!»
Свэн прижимал руки к сердцу. Дил закрывал руками глаза, но невольно подглядывал в щёлочки между пальцами. Велп хлопал округлевшими внезапно зенками. Блин скрёб себя во всех местах. Рэй скрежетал зубами. Гах оценивающе посмотрел на Ромашку, но тут же плюнул и вновь обратился к экрану.
— Вот чего нас хотели лишить проклятые валары! — вскричал Бармалей, указывая на эльфин остриём своей сабли.
На Гарда внезапно накатило вдохновение:
Бродо, который неоднократно уже видел манящую картину, и то должен был долго набираться мужества, чтобы оторвать взгляд от захватывающего зрелища. Он тихонько подобрал валявшийся кинжал и перерезал верёвки у своих спутников, но те, вместо того, чтобы бежать, присоединились к зрителям. Красота — страшная сила!
Она не подействовала только на Ромашку, которая в ярости раздавала пощёчины хоббиту и гномам (хитрый карлик успел затеряться в толпе пиратов). Хлопки пощёчин привлекли внимание Бармалея.
— Как она меня достала! Эй, Гах, посади её в клетку!
— С удовольствием, Вашество!
Одноглазый сгрёб Ромашку и посадил её в клетку. Пират крепко заткнул ей рот кляпом, и хоббитянка могла только бессильно наблюдать, как её спутники в компании с бандитами наслаждались зрелищем ничем не прикрытой красоты девушек дивного народа. В эти минуты Ромашка Хавкинс ненавидела и бесстыдных эльфийских девок и весь Валинор вместе взятый.
Но вот, наконец, эльфины вдоволь наплескались, и, одевшись, удалились из поля зрения, вызвав у публики вздох разочарования.
— Мнда, — молвил Бармалей, и с удивлением оглядел сидевшего рядом Моторина.
— Точно, — подтвердил гном.
— После такого хорошо бы выпить, — мечтательно произнёс Свэн.
— Закатай губу, Пузырь! Уже три дня, как допили последнее! — возмутился боцман.
— Мужики! — вскричал возбуждённый Малыш. — Так у меня же есть!
— Откуда? — поразился Велп. — Я же всё проверил!
— Не там искали! — Малыш порылся под кольчугой и извлёк коричневую таблетку. — Во! Пивной концентрат, только добавь воды!
— Отлично! — воскликнул Бармалей. — Все, кроме боцмана, идут к роднику и приносят по два шлема воды. А ты, Блин, тащи всё оставшееся мясо, шашлык делать будем!
Работа сразу закипела. Пираты нацепили по два шлема на копья, и, используя их в качестве коромысел, дружно потопали за водой. А гномы взялись помогать боцману, и бойко нарезали ножами мясо, так что, когда вернулись водоносы, их уже встречал аппетитный запах жареного шашлыка. Малыш тут же превратил всю воду в пиво, и пираты стали считать его самым лучшим магом Средиземья всех времён и народов. Присутствующие, кроме сидевшей в клетке Ромашки, получили по полному шлему пива, и слово взял главарь:
— Мужики! Тут у нас возникали кое-какие недоразумения…
— Уже забыли! — благодушно пробасил Моторин, трогая шишку на голове.
— Так вот, — продолжил Бармалей. — Мы интернационалисты, и ненавидим все народы. Но в любом народе попадаются хорошие парни. Вот сегодня нам попались четыре клёвых мужика, и я готов с ними выпить. Я выпил бы и с эльфом, будь он хороший парень, но только не с валаром. Итак, наш первый традиционный тост — за Нашество!