— Ну, сами поймите, он ведь вас найдет и убьет, — искоса посматривая на Василиску, убеждал Иван. — И — смею заверить — весьма даже быстро. Где вы тут от него спрячетесь? Всю жизнь по лесам таиться не будете, скучновато, да и навыка охотничьего у вас нет. Тетки-дядьки ваши, что на починке, давно сгинули, о чем — если слышали — говорил мне один из плененных татей, красноухий Онуфрий. Он же поведал и о мстительности хозяина.
— Ну, а в Новгороде мы кому нужны? — потупив глаза, спросила Василиска.
— Мне! — тут же отозвался приказчик. — И, честно сказать, не так в Новгороде, как в Тихвине. Вернее, поначалу в Тихвине, а потом, может быть, в Новгороде… А может и не быть, если в Тихвине дело сладим…
Прошка фыркнул:
— Загадками говоришь, паря!
— Но в Тихвине точно понадобитесь. Пошто сникли? — Иван хитровато прищурился и, осмотревшись вокруг, понизил голос: — После поговорим. Ну же, решайтесь! А все ваши возможные трудности я возьму на себя. Ежели беглые, так вот они вы, вернулись, на меня за оброк работать будете — Успенской обители архимандрит моему хозяину-купцу благоволит, так что уладим все в лучшем виде, даже не сомневайтесь.
— Архимандрит-то благоволит, а Введенская игуменья? — не выдержал Митька.
— Инокиня Дарья? — Иван усмехнулся. — Имеется у меня к ней письмецо… Да все уладим, не переживайте.
И ведь уговорил, черт сивый! А и то — как в здешних местах после всего случившегося оставаться? Если только себе на погибель, да ведь отчего-то не очень гибнуть хотелось вот так вот, ни за что, ни про что в самом расцвете лет.
Примкнувшие к торговому каравану беглецы, с разрешения дьяка, когда уставали, ехали на возах — уж устраивались, как могли, хоть и маловато было свободного места, что и понятно: многие товары везли в Тихвин торговые гости — соль из северных соляных варниц, копченую и вяленую рыбу, лосиные кожи, меха, рыбий зуб, купленное у аглицких немцев сукно, серебро, олово.
Вообще, сильно на то походило, что главным в караване был, как ни странно, дьяк — вовсе человек не торговый. Митька сразу заметил, что к нему обращались по всякому поводу, ну, и что касается кратких остановок на отдых — все решал он. Казалось, с чего бы? Митрий присматривался, мотал на ус и вскорости понял с чего. Вообще-то догадаться было не трудно: вся охрана — солидный, вооруженный пищалями и саблями отрядец — как раз и принадлежал дьяку, а вовсе не торговым гостям. Видать, при посещении приказным Архангельска и Холмогор местные купцы смекнули, что можно послать караван до Тихвина, и еще дальше — в Новгород, да быстренько насобирали возы и людишек. Вот только как те собирались возвращаться обратно? На свой страх и риск? Ну-ну… И все же интересно.
Вопрос этот Митька, словно бы невзначай, задал Ивану, ехавшему рядом на коне. Тот сразу же ухмыльнулся:
— Ага, на свой страх и риск, как же! В июне месяце к Архангельскому городку из самой Москвы ба-альшой караванец пойдет! За рыбой, да за дичиной, да за всем прочим. Давно уж собирались в дальние северные края московские торговые гости.
— Московские гости? — изумился Митрий. — А они уже туда не прошли часом?
Тут пришел черед удивляться приказчику:
— Как так?
— А так. — Отрок улыбнулся, немножко радуясь, что озадачил своего спасителя. А не корчи из себя всезнайку, поскромней будь! — Мы-то ведь все, — пояснил, — я, сестрица моя, Прошка, как раз с московскими гостями на Шугозерье и ехали.
— Так… — задумчиво скривился Иванко. — Вот что, Дмитрий, ты мне, как на ночлег станем, все хорошенько расскажешь, лады?
— Лады, расскажу, — Митрий пожал плечами. — Не особо много там и рассказывать-то.
Когда возы подъехали к броду, уже смеркалось. Небо по-прежнему оставалось светлым, но на лесную дорогу опустилась глухая полутьма. Бледно-белый месяц зацепился рогами за вершины сосен, рядом с ним высыпали такие же белые звезды. На небольшой полянке возы составили в круг; стреножив, лошадей пустили пастись, развели костры, выставили караулы. От кого, спрашивается? Нешто нападут на такой обоз мелкие разбойничьи шайки? Самим же дороже и выйдет! Митрий вспомнил, как лихо оборонялись от татей московиты. Вот и здесь будет все точно так же, ежели вдруг нападут. Но пока, похоже, никто нападать не собирался.
Митькин рассказ о московских обозниках Иванко выслушал в мрачной задумчивости. Потом кое-что уточнил: что за товары были в возах и как выглядел купец. Про купца Митрий обсказал: толстый такой, немолодой уже, бородища лопатой и как боярин одет; а вот насчет товаров замялся — не видал он товаров, все возы рогожками затянуты и под охраной были.