Может быть поэтому он испытал чувство облегчения, увидев в конце коридора улыбающееся лицо Хлои. За два десятилетия своих полетов он привык к тому, чтобы проходить мимо пассажиров, которых встречали в терминале. Большинство пилотов деловито высаживались из самолета и отправлялись домой в одиночестве.
Теперь Хлоя и Рейфорд понимали друг друга лучше, чем когда-либо. Они быстро становились не просто друзьями, но по-настоящему близкими людьми. И если иногда они в чем-то не соглашались друг с другом, их тесно связывали общее горе, новая вера и товарищи, с которыми они создали Отряд скорби.
Рейфорд обнял дочь.
- Что-нибудь случилось?
- Нет. Но тебя хочет видеть Брюс. Сегодня вечером он срочно собирает нашу группу. Я не знаю, в чем дело, но он очень хотел бы, чтобы мы попытались привести с собой Бака.
- Как ты сюда добралась?
- На такси. Я знаю, что твоя машина здесь.
- А где может быть Бак?
- Он собирался сегодня искать машину и квартиру, так что он может быть где угодно.
- Ты звонила в офис "Умом"?
- Я днем разговаривала с Алисой, секретарем. Там его ждут не раньше понедельника. Но мы можем попробовать снова позвонить из машины. Я думаю, это лучше сделать тебе, а не мне.
Рейфорд сдержал улыбку.
* * *
Алиса сидела, наклонившись над столом, навострив уши, вытаращив на Бака глаза и пытаясь громко не смеяться, пока он шепотом развлекал ее своими остротами. Он строил предположения, сколько человек из роскошного манхеттенского офиса может поместиться в комнатенке, которую он теперь должен делить с общественным кофейником. Зазвонил телефон. Бак мог слышать разговор по громкоговорящему телефону. Он узнал голос звонившего.
- Алиса, Бак Уильяме еще у вас?
- Да, здесь.
- Позовите его, пожалуйста.
Это был звонок Рейфорда Стила из машины.
- В семь тридцать сегодня? - переспросил Бак. - Конечно, я буду. А в чем дело? Передайте ей привет! Буду рад видеть вас обоих сегодня в церкви.
Он уже вешал трубку, когда из дверей вышла Верна и хмуро посмотрела на него.
- В чем дело? - спросил он.
- Скоро у вас будет свой телефон, - ответила она. - Заходите.
Когда он сел, Верна любезно проинформировала его, что у него больше не будет заграничных командировок, статей на первой полосе и ярких заголовков в "Глобал уикли".
- Наше Чикагское бюро играет в журнале важную, но вместе с тем ограниченную роль, - сказала она. - Мы всего лишь интерпретируем национальные и международные новости, учитывая местную специфику, и направляем в Нью-Йорк наши собственные материалы.
Бак остолбенел.
- Значит, мне поручают следить за курсом акций на Чикагской фондовой бирже?
- Не смешите меня, Камерон. Этого вам никогда не поручат. Вам будут еженедельно даваться те поручения, которые мы будем считать необходимыми. Вашу работу будет контролировать ведущий редактор и я, мы будем оценивать ее значение и уровень, и решать, стоит ли отправлять материалы в Нью-Йорк. Бак вздохнул.
- Я никогда не спрашивал большого босса, чем буду заниматься в перспективе. Я не думаю, что вам это неизвестно.
- Все ваши контакты со Стентоном Бейли также будут проходить только через меня. Вы понимаете это?
- Вы спрашиваете меня о том, понял ли я смысл ваших слов, или о том, согласен ли я с этим?
- Ни то, ни другое. Я спрашиваю, будете ли мне вы подчиняться?
- Едва ли, - ответил Бак, чувствуя, как у него покраснела шея и участился пульс.
Ему не хотелось вступать в перепалку с Верной, но вместе с тем у него не было ни малейшего желания быть под каблуком у женщины, которая не имела никакого отношения к журналистике, не говоря уже о том, что она заняла место Люсинды Вашингтон.
- Я сообщу об этом мистеру Бейли, - изрекла она. - Вы должны понимать, что у меня имеется достаточно средств, чтобы поставить на место недисциплинированного служащего.
- Понимаю. Почему бы вам не позвонить ему прямо сейчас?
- Зачем?
- Чтобы выяснить, что я собираюсь делать. Вы знаете не хуже меня, что мое понижение и перемещение - это расточительство моих связей и моего опыта.
- Мне кажется, вы хотели сказать - вашего таланта?
- Можете думать все, что угодно. Но до того, как вы решили сделать из меня мальчика на побегушках, я столько дней посвятил обзорной статье о теориях исчезновений... Ах, к чему я вам все это говорю.
- Во-первых, я ваш босс, а во-вторых, сотрудники Чикагского бюро не пишут статьи на первую полосу.
- Даже тот журналист, который уже написал их великое множество? Рискните позвонить Бейли. При последней встрече он выразил убеждение, что моя статья получит премию.
- Да? Когда я последний раз беседовала с ним, он сказал, что больше не разговаривает с вами.
- Это было недоразумение.
- Это ложь. Вы утверждали, что были в определенном месте, а все кто был там, заявляют, что вас там не было. Я уволю вас.
- Бели вы вправе уволить меня, я ухожу.
- Вы хотите уйти?
- Я уже сказал вам, Верна, чего я хочу. Я хочу...
- Я рассчитываю на то, что все мои подчиненные называют меня мисс Зи.
- У вас здесь нет подчиненных, - возразил Бак, - вы не...
- Вы подошли к опасной черте, Камерон!
- А вы не боитесь того, что "мисс Зи" звучит, как "мисси"5?
Она поднялась.
- Следуйте за мной.
Разъяренная, демонстративно топая сапогами, она прошла мимо него из кабинета по длинному коридору. Бак задержался у стола Алисы.
- Спасибо за все, Алиса, - быстро проговорил он. - У Меня куча вещей, которые я отправил сюда, и мне понадобится ваша помощь, чтобы переправить их на мою новую квартиру.
Алиса кивнула, но улыбка застыла у нее на губах, когда Верна прокричала из коридора.
- Скорее, Камерон!
Бак не торопясь повернулся.
- Я потом подойду к вам, Алиса.
Бак шел нарочито медленно, дразня Верну. Он заметил, что люди в своих клетушках делали вид, что ничего не замечают, давясь от смеха.
Верна дошла до угла, где пили кофе, показала на маленький столик с телефоном и картотечный шкаф. Бак фыркнул.