— Кто же это хочет насолить тебе? — спросил Эрл.
— Совершенно не представляю. Франсина сказала, что утренний звонок был из Нью-Йорка.
— Можно будет узнать номер телефона, только на это потребуется несколько часов, — сказала она.
Но Рейфорд уже догадался, кто это был. Правда, он не понимал, зачем она это сделала, но только Хетти Дерхем могла устроить подобное. Только у нее были связи с людьми, которые могли знать, где он и чем занят в то утро. И как это связано с флагманом Военно-воздушных сил?
По справочному Рейфорд узнал телефон ООН. Позвонив через коммутатор в административный отдел, с четвертой попытки он наконец дозвонился до Хетти, которая подняла трубку.
— Говорит Рейфорд Стил, — сказал он резким тоном.
— О, приветствую вас, капитан Стил! Наигранная приветливость ее голоса вызвала у него чувство отвращения.
— Я сдаюсь, — произнес Рейфорд. — За что бы ты ни принималась, ты всегда одерживаешь верх.
— Я не понимаю.
— Ладно, Хетти, нечего строить из себя дурочку.
— А-а, ты про мою записку! Это получилось неожиданно. Накануне я разговаривала со своим приятелем из диспетчерской службы «Панкон», и он упомянул, что мой старый друг будет сдавать завтра в Далласе квалификационные экзамены на семьсот пятьдесят седьмой. По-моему, должно было получиться забавно: ты приезжаешь, а там тебя уже ждет почта. Просто замечательно.
— Да, уморительная затея. А какой в этом смысл?
— А, в записке… Да никакого. Ты и сам это, конечно, знаешь. Все знают, что новым флагманом Военно-воздушных сил будет семьсот пятьдесят седьмой.
— Да, но зачем ты напомнила мне об этом?
— Но это была просто шутка, Рейфорд. Я посмеялась над тем, что ты проходишь квалификационные экзамены, как будто собираешься стать новым пилотом президента. Так ты получил мою записку?
Как это было возможно? Могла ли она быть такой наивной и невинной? Могла ли эта плоская шутка случайно произвести такой взрыв? Он хотел спросить, знала ли она, что именно это ему и предложили, но если Хетти не знала, он не хотел сообщать ей об этом.
— Да, я получил твою записку. Очень забавно. А что ты можешь сказать насчет мнимой жалобы?
— Какой мнимой жалобы?
— Давай не будем тратить время, Хетти. Ты — единственный человек, которому было известно, где я нахожусь и чем занят. И когда я возвращаюсь, меня ожидает фальшивое обвинение насчет религиозных домогательств.
— Ах, это! — рассмеялась она. — Но это была моя смелая догадка. У тебя ведь был экзаменатор, не правда ли?
— Да, но я не…
— Ты не выдал ему на полную катушку?
— Нет.
— Послушай, Рейфорд, ты навязывал это мне, своей дочери, Камерону Уильямсу, Эрлу Холидею, да почти всем, с кем тебе приходилось работать, не так ли? Неужели ты не читал никаких проповедей экзаменатору?
— Даю слово, что нет.
— Ну ладно, значит, я ошиблась. Но все равно получилось забавно, правда? Один-ноль в мою пользу. А что было бы, если бы ты поспорил и не придал бы этому особого значения, а тут поступает жалоба? Ты бы стал извиняться перед ним, а он сказал бы, что это не важно. Я люблю так подшутить. Ну так что, остаемся друзьями?
— Хетти, если ты хочешь отплатить мне за то, как я поступил с тобой, я понимаю, что заслужил это.
— Нет, Рейфорд, совсем нет. Поверь, я выше этого. Если бы наши отношения зашли слишком далеко, я бы не оказалась там, где нахожусь сейчас. Можешь мне поверить: о большем я и не мечтала. Это вовсе не было местью. Просто я думала, что получится забавный розыгрыш. Если тебя он не позабавил, прости.
— Из-за него у меня вышли неприятности.
— Ах, ты все об этом… И как долго ты еще намерен обсуждать эту историю?
— Ждут ли меня еще какие-то сюрпризы?
— Не думаю, но на всякий случай будь настороже.
Рейфорд не поверил ни одному ее слову. Безусловно, Карпатиу должен был знать о предложении Белого дома. Записка Хетти и этот звонок, который почти сорвал дело, — все это было больше, чем простое совпадение, и тем более не неуклюжая попытка пошутить. В мрачном настроении Рейфорд вернулся в гараж. Он только надеялся, что хоть Хлоя не слишком расстроена, а если расстроена и она, то на собрание вечером они оба отправятся в довольно мрачном настроении.