— Чем же так важно воссоздание Храма?
Реб Файнберг все время крутился, высматривая такси, явно озабоченный тем, что может опоздать. Хотя ему не удавалось смотреть Баку в глаза, он продолжал излагать свои соображения. Он изложил Камерону краткую историю вопроса, как будто выступал перед классом иноверцев, интересующихся еврейской историей.
— Царь Давид хотел построить Храм для Бога, — рассказывал он, — но Богу показалось, что Давид пролил слишком много крови в войнах, поэтому Он разрешил постройку Храма не Давиду, а его сыну, Соломону. Иерусалим был именно тем городом, который Бог мог назвать Своим, туда люди приходили прославлять Его. И это был великолепный Храм Слава Всевышнего являлась в нем, и он стал символом благоволения Бога к Своему народу. Люди чувствовали себя в такой безопасности, что, отвернувшись от Бога, они продолжали ее рить, что Иерусалим неприступен до тех пор, пока стоит Храм.
Подкатило такси. Швейцар погрузил чемодан в багажник.
— Заплатите швейцару и поедемте со мной, — сказал Файнберг.
Улыбнувшись, Бак вынул купюру из своего кармана и сунул ее швейцару. Даже если ему пришлось бы заплатить за такси, это интервью стоило того.
— Аэропорт Кеннеди, — сказал Файнберг водителю
— У вас есть телефон? — спросил Бак водителя.
Тот передал ему сотовый телефон.
— Звонить можно только по кредитной карточке.
Бак попросил Файнберга показать ему гостевой лист, чтобы узнать номер телефона отеля. Он позвонил администратору и сказал ей, что его багаж должен остаться в отеле дольше оплаченного срока.
— Сэр, тут кто-то уже забрал его для вас.
— Что сделал кто-то?
— Забрал багаж для вас. Сказал, что он ваш друг и доставит его вам.
Бак был ошеломлен.
— Как же вы могли отдать мой багаж незнакомому человеку, который просто назвался моим другом?
— Сэр, все не так мрачно. Если вам понадобится, вы легко определите этого человека. Его каждый день показывают в новостях.
— Мистер Карпатиу?
— Нет, сэр. Это один из его людей, мистер Планк. Он обещал доставить ваш багаж вам.
Файнберг был доволен, что Бак закончил разговор.
— Вернемся к Храму! — прорычал он. Водитель резко нажал на газ.
— Не вы! — воскликнул Фейнберг. — Мы!
Баку пришло в голову, что человек такой неуемной энергии и энтузиазма мог бы проявить себя в любой профессии.
— У вас была бы смертельная подача в ракитсе,[16] — сказал он раввину.
— Я прекрасно играю в раките! — ответил Файнберг — У меня высший разряд. А вы?
— Бросил.
— А еще такой молодой!
— Слишком много работы.
— Для спорта всегда должно быть время! — заявил ребе, похлопав себя по гладкому, упругому животу. — Ну так вернемся к Храму.
Такси встроилось в вереницу машин, и Бак снова принялся записывать.
Когда Хетти, извинившись, сняла трубку телефона на. своем столе, Рейфорд незаметно вытащил из кармане. Евангелие и Псалтирь Его тревога в отношении встречи с Карпатиу не улеглась Он отыскал девяностый Псалом, и прочел стихи, которые подчеркнул когда-то для себя.
«Живущий под кровом Всевышнего под сенью Всемогущего покоится, говорит Господу «прибежище мое и защита моя, Бог мой, на Которого я уповаю!». Он избавил тебя от сети ловца, от гибельной язвы, перьями Своими осенит тебя, и под крыльями Его будешь безопасен; щит и ограждение — истина Его. Не убоишься ужасов в ночи стрелы, летящей днем, язвы, ходящей во мраке, заразы опустошающей в полдень. Падут подле тебя тысяча и десять тысяч одесную тебя; но к тебе не приблизится только смотреть будешь очами твоими и видеть возмездие нечестивым. Ибо ты сказал: «Господь — упование мое»; Всевышнего избрал ты прибежищем твоим; не приключится тебе зло, и язва не приблизится к жилищу твоему; ибо Ангелам Своим заповедает о тебе — охранять тебя на всех путях твоих…»
Когда он поднял глаза от книги, Хетти уже положила трубку и выжидающе смотрела на него
— Извини, — сказал он, закрывая Библию.
— Ничего, все в порядке, — ответила она. — Генеральный секретарь готов тебя принять.
Получив заверения таксиста, что они не опоздают к самолету, Файнберг с воодушевлением вернулся к теме разговора:
— Храм и город Иерусалим был разрушен царем Навуходоносором. Спустя семьдесят лет был издан декрет о восстановлении города, а в дальнейшем и Храма. Второй храм, построенный Зоровавелем и первосвященником Иисусом, настолько уступал Храму Соломона, что некоторые старики плакали при его основании.
— Тем не менее, этот Храм служил Израилю до тех пор, пока он не был осквернен Антиохом Епифаном, греко-римским правителем. Около 40 года до Р. X. Ирод Великий разобрал остатки разрушенного Храма на части и заново отстроил его. Этот Храм известен как Храм Ирода. И вы знаете, что стало с ним.
— Прошу прощения, я этого не знаю.
— Как это может быть, чтобы обозреватель по вопросам религии не знал, что случилось с Храмом Ирода?
— На самом деле я в этой теме всего лишь игрок второй руки, на подхвате у религиозного обозревателя.
— Игрок второй руки!? Бак улыбнулся.
— Вы — игрок ракитса высшего разряда, и не знаете, что такое игрок второй руки?
— Это не термин ракитса, — ответил ребе Файнберг. — И вообще, кроме того футбола, который вы называете регби, меня не интересуют никакие виды спорта. Хорошо, я расскажу вам, что случилось с Храмом Ирода. Тит, римский военачальник, осадил Иерусалим и, хотя он отдал приказ не уничтожать Храм, евреи не верили ему. Они сожгли его, чтобы он не попал в руки язычников. Место, где был расположен старый еврейский Храм на Храмовой горе, сейчас занято мусульманами. Там стоит мечеть, которую они называют храмом Камня.
Бака разобрало любопытство.
— Как же удалось убедить мусульман перенести храм Камня?
— Это свидетельствует о величии Карпатиу, — ответил Файнберг. — Кто, как не Мессия, мог убедить истовых мусульман перенести храм, который в их религии уступает по значению только Мекке, родине Магомета. Видите ли, Храмовая гора и храм Камня возвышаются над горой Мориа. Мы убеждены, что именно там Авраам сказал Господу о готовности принести в жертву своего сына Исаака. Конечно, мы не верим в святость Магомета, поэтому, поскольку мусульманская мечеть расположена на Храмовой горе, мы считаем, что наше святое место осквернено.
— Тогда это будет великий день для Израиля!
— Великий день! Для восстановления Храма мы накопили по всему миру миллионы. Работы уже начались, скоро будут доставлены на место сделанные заранее заготовки. Я доживу до того дня, когда увижу восстановление Храма, и он будет еще более величественным, чем во времена Соломона!
— Наконец-то мы встретились, — сказал Николае Карпатиу, поднявшись из-за стола и обойдя вокруг него, чтобы пожать руку Рейфорду Стилу. Благодарю вас, мисс Дерхем. Мы поговорим здесь.
Хетти вышла и закрыла за собой дверь. Николае указал Рейфорду на кресло и уселся напротив.
— Так замкнулась наша маленькая цепочка.
Рейфорд неожиданно почувствовал, что тревога прошла; он успокоился. После молитвы его душа была полна обещаниями Псалма.
— Простите, сэр?
— Забавно, как тесен мир. Может быть, именно поэтому я так твердо убежден, что мы действительно становимся мировым сообществом. Можете ли вы поверить в то, что я встречаюсь с вами благодаря израильскому ботанику Хаиму Розенцвейгу?
— Разумеется, я знаю это имя, но мне никогда не приходилось встречаться с ним.
— Пока еще нет. Но вы встретитесь с ним, если не сейчас, то в субботу, во время рейса в Израиль. Он познакомил меня с молодым журналистом, который написал о нем очерк. Этот журналист познакомился на борту вашего самолета со стюардессой, мисс Дерхем, и впоследствии представил ее мне. Теперь она стала моим помощником и представила мне вас. Мир тесен.
То же самое сказал ему Эрл Холлидей, когда услышал, что бывшая сотрудница «Панкон» работает у того самого человека, который хочет, чтобы Рейфорд стал пилотом флагмана. Рейфорд ничего не сказал в ответ. Он не верил в то, что их встреча произошла случайно. Мир не был таким уж тесным. Возможно, Бог хотел, чтобы Рейфорд сегодня оказался в этом кабинете. Это было не то, чего он желал, к чему стремился, но в конечном счете, теперь он готов принять и это.