Мы были в Ауканкильче, потому что это одна из последних цитаделей Империи инков. Большая часть каменной кладки деревни датируется временами империи; это невероятно подогнанная каменная кладка без раствора, которая пережила пять веков, и люди, толпящиеся вокруг нас, были чистейшими потомками каменщиков, построивших ее.
«Думаю, меня качает морская болезнь», - пробормотал мне Белькев.
«Не ждите от меня сочувствия, товарищ».
«Я должен был убить тебя, когда у меня был шанс».
"На тебе жилет?"
"Конечно."
Мы вошли в одноэтажное здание, одно из немногих современных построек в деревне. Это был государственный музей, и куратор встретил нас у дверей, уставился на неожиданное количество женщин, выздоровел и направил свой привет Белькеву. Белкев еле сдержанно поцеловал его в щёки, а затем вырвался из объятий.
"Я хочу сесть".
«Воздух», - сочувственно сказал куратор. «Я всегда держу под рукой немного бренди для посетителей».
Пока Белькев, задыхаясь, сидел на стуле в фойе, хранитель принес рюмку бренди. Он давал его Белкеву, когда один из охранников схватил его за руку.
«Он хотел бы, чтобы вы сначала попробовали», - объяснил я куратору.
Он колебался, но это было больше от оскорбления, чем от страха перед ядом. Надменно глотнув, он протянул стакан Белькеву.
«Очень хорошо», - поблагодарил его Белькев. Он залпом выпил бренди и громко рыгнул.
"Ты тоже русский?" - с любопытством спросил меня куратор.
«Я в аренде». Он выглядел смущенным. «Неважно, это внутренняя шутка».
Я вышел из группы и прошел в два выставочных зала. Это была странная коллекция в музее, состоящая в основном из всякой всячины, которая была спасена после того, как испанские конкистадоры разграбили землю. Тем не менее, это было странно эффективно. На одной стене висела карта.
На территории Империи инков, простирающейся почти на всю длину западного побережья континента и заключенных в футляры вокруг трех других стен, находились жалкие остатки некогда великой цивилизации.
Я знал, что Белькев подошел ко мне сзади.
«Инки управляли своей империей во многом, как это делали римляне, - заметил я, - завоевывая земли, колонизируя их, строя большие дороги длиной в тысячу миль, чтобы соединить свои города, и воспитывая сыновей покоренных королей в своей столице Куско, чтобы новое поколение знати тоже было инками. Никто не может сказать, каких высот могли бы достичь инки, если бы испанцы не прибыли, но они прибыли. В конце концов, инки только начинали свою империю, когда Писарро и его люди разрушили ее ».
«Какая-то империя, когда горстка авантюристов может уничтожить ее почти за одну ночь», - насмешливо сказал Белькев. Думаю, он пытался сохранить лицо после унизительного приезда. В любом случае куратор, услышав реплику, взбесился.
«Падение произошло только из-за неудачного сочетания факторов», - сказал он раздраженно. "Писарро прибыл в конце разрушительной гражданской войны. Побежденная сторона немедленно присоединилась к Испании, фактически создав индийскую армию под испанским руководством. Во-вторых, инки были опустошены эпидемиями оспы и кори, каждая из которых принесла в Новый Свет и, что самое важное, инки были непривычны к европейскому предательству. Писарро посетил императора инков под флагом перемирия, похитил его и шантажировал его армии, заставив их сдаться ».
«Это намек на добрые намерения советских людей?» - неприятно потребовал Белькев.
Куратор отрицает такую мотивацию; на самом деле он не знал, о чем говорил Белькев. Белькев выглядел так, как будто он не совсем верил в это отрицание - и зачем ему это, если политические атаки внутри Советского Союза тонко проводились именно в таких исторических аллегориях? Кто-то должен был объяснить ситуацию Белькеву, но я получал удовольствие от недоразумения.
"Европейцы, то есть испанцы, взяли каждый предмет искусства, сделанного из золота или серебра, и переплавили его в слитки для отправки в Испанию. От сложного искусства инков у нас осталось в основном керамика и некоторые тканые артефакты, - продолжил куратор.